Статус: в поиске - стр. 17

– Поэтому сидишь один?

– Не люблю солёные огурцы, – он усмехнулся и растёр шею ладонью.

А она была довольно проницательной, и чертовски напоминала ему одну особу. Разве что с той он бы, наверное, уже уехал из бара, чтобы найти место более подходящее для горизонтальных упражнений. – А если серьёзно – ещё со времён Полтавской битвы повелось: «На каждого шведа – один русский».

Он говорил какую-то полнейшую ахинею, но Марина сначала улыбнулась, потом рассмеялась искренне и открыто. Наверняка рассчитывает на продолжение этого вечера. А вот он – как-то не особо.

– Значит, тот блондин с бородой и весь в татушках – швед?

– Неа, не угадала. Думаешь, похож?

– Да, есть в нём что-то скандинавское.

– А, по-моему, больше на богатыря нашего похож.

– А ты?

– Что – я?

– Мне кажется, у тебя не чисто русские корни.

– Почему ты так думаешь?

Марина медленно обвела его лицо взглядом, долго всматривалась в глаза, будто по ним хотела прочесть что-то о его родословной, затем – остановилась на губах. Макс уже было решил, что ему повезло познакомиться с сотрудницей полиции, ну или там с человеком, разбирающемся физиогномике, когда она поведала:

– Видела твою фамилию, когда ты давал интервью.

– А я-то уже уши развесил!

Теперь настала его очередь смеяться. Так просто узнать о тебе почти всё, когда ты – звезда местного масштаба. От необходимости продолжать эту странную беседу его избавил подошедший Андрей. Коротко кивнув собеседнице Макса, сообщил:

– Мы такси вызвали, Патрик хочет домой. Устал есть огурцы. Ты с нами?

Он подмигнул Марине, и та разулыбалась ему точно так же, как до этого улыбалась Максу. И это окончательно уверило последнего в том, что проводить с ней остаток ночи не стоит.

– Да, вставать рано. – Поднявшись с высокого барного стула, он кинул пару крупных купюр на стойку и добавил: – Приятно было познакомиться и поболтать. Спокойной ночи.

Он отошёл от неё раньше, чем она успела ответить, и до того момента, как сел в такси, опасался, что Марина выйдет из бара и ему снова придётся с ней общаться.

– А ты чего красотку эту отшил так быстро? – поинтересовался с заднего сидения Андрей, на плече которого мирно дремал Патрик. – Красивая вроде баба.

– Красивых много, а тренировка уже завтра. – Макс откинулся на подголовник и прикрыл глаза. – И ты осторожнее со шведом. Сегодня он у тебя на плече спит, а завтра ты в его европейских ценностях по самую задницу.

– Да иди ты!

Андрей заржал, и Макс улыбнулся. Ему не давал покоя один вопрос: «Почему сейчас в мыслях совсем другая рыжая, ради которой он точно остался бы в баре сегодня ночью, будь на месте Марины именно она?».

***

Вечером двадцатого сентября Маделин вела предматчевый репортаж в прямом эфире, рассказывая зрителям телеканала Скорпионз о петербургском Ледовом дворце и старалась при этом не думать о предстоящем вскоре интервью с Максом Беккером, о котором договорилась с пресс-службой «Скалы» сегодня утром.

– Здесь находятся ВИП-ложи, – говорила Маделин в камеру, показывая на вход для избранных. – В них, как правило, сидят жены и семьи хоккеистов «Скалы». Давайте заглянем туда!

Она толкнула дверь, входя внутрь, и замерла, уткнувшись взглядом в женскую спину с номером 23 на свитере и фамилией «Беккер».

Перед глазами вдруг все заплясало, а окружающие звуки слились в неясный гул.