Статус человека - стр. 56
– Да или нет? – оборвал его Нордвик.
– Да.
– Какого чёрта! – простонал Шеланов. Он приподнялся в кресле, с ненавистью глядя на экран. – Посмотрел бы хоть на навигационную карту, где наш район объявлен запретным…
Мальчишка-капитан испуганно заморгал.
Нордвик подошёл к Шеланову и успокаивающе положил ему руку на плечо.
– Это ваш первый самостоятельный рейс?
– Да, – поспешно кивнул капитан «Градиента». Как-будто это могло служить оправданием.
Шеланов снова застонал.
«Любознательный мальчишка», – с тоской подумал я. Конечно, его можно было понять. Целый год стажировки, и вот, наконец, он капитан. Единственный повелитель огромного космического лайнера. Если таковым можно считать человека, посаженного в кресло пилота чисто из соображений психологического комфорта пассажиров, поскольку программу полёта полностью выполняет многократно дублированный компьютер. Естественно, что в своём первом самостоятельном рейсе ему захотелось сделать что-то самому. Хотя бы провести профилактику…
– Сколько на борту пассажиров? – продолжал опрос Нордвик. Я заметил, как он сильнее сжал плечо Шеланова.
– Восемьсот двадцать три. Туристический рейс «Земля – Марс – Кольца Сатурна – Пояс астероидов – Земля».
Молоденький капитан вдруг заискивающе улыбнулся и, заглядывая в глаза Нордвику, совсем по-мальчишески просительно протянул:
– Меня теперь отстранят от работы, да?
Я чуть не завыл от бессильной ярости. От жизни тебя отстранят, болван ты этакий!
Кажется, даже в лице Нордвика что-то дрогнуло.
– Никаких действий не предпринимать, – жёстко сказал он. – Пассажирам, если будут интересоваться, скажите, что проводите профилактику. Ждите связи.
Нордвик нагнулся над пультом и стал что-то искать на нём глазами. Мальчишка с экрана смотрел на нас обречённым взглядом. Если бы он знал, что обречён не на отстранение от должности, а со всеми своими восьмистами двадцатью тремя пассажирами…
– Как его отключить? – раздражённо обернулся ко мне Нордвик.
Я протянул руку и щёлкнул клавишей. Центральный экран погас. Нордвик выпрямился и посмотрел на Шеланова. Затем взял его за плечи и встряхнул.
– Что будем делать?
– А что мы можем… – с болью протянул Шеланов. – Я уже перебрал в уме все варианты. Он обречён.
– Послушай! – повысил голос Нордвик. – Там восемьсот двадцать три… двадцать четыре человека!
Шеланов съёжился, как от удара. Мне тоже стало не по себе. С холодной отрезвляющей ясностью я увидел происходящее как бы со стороны.
– А почему бы не попробовать вытащить лайнер ботом? – снова спокойно, овладев собой, спросил Нордвик.
Шеланов поднял голову и непонимающе посмотрел на него.
– Почему нельзя вытащить лайнер ботом? – повторил вопрос Нордвик.
– Потому, что поле диафрагмы глушит гравиимпульс двигателей, – ответил я.
– Но, насколько я знаю, вы специально для полётов в диафрагме установили на ботах аварийные химические двигатели?
Я было воспрянул духом, но тут же сник. Эти двигатели были предназначены для барражирования ботов в диафрагме и не рассчитанны на дополнительную нагрузку.
– Они очень маломощны, – тускло сказал Шеланов. – Да и горючего там на пять минут работы.
– Ну, хорошо, – кивнул Нордвик. – Но, в конце концов, можно пассивировать вашу активную супермассу, как… как… – Он вдруг запнулся, у него перехватило горло, но пересилив себя, всё же сипло, изменившимся, сдавленным голосом закончил: – …как в Сандалузе?