Старый Свет. Книга 4. Флигель-Адъютант - стр. 18

– Шеф! – Его величество привыкал к легенде и уже не запинался каждый раз, обращаясь ко мне подобным образом. – Сергей Бозкуртович, вы отлично выглядите! Как будто с обложки приключенческой книжки.

– А вы, Ванечка, не очень!

Он смущённо пожал плечами. Винить в огромной ссадине на правой скуле и расплывающейся вокруг неё гематоме было некого – Царёв понимал, что сам оконфузился с этими сельскими профурсетками. Ну откуда ему было знать, как они выглядят?

На самом деле, если не считать разбитого лица и дурацкой стрижки моего производства, юноша смотрелся молодцом. Вообще, ему шла любая одежда – хоть та дурацкая рубашка, теперь залитая кровью и выброшенная вон, хоть этот элегантный недорогой серый френч. Ну и военная форма тоже – помнится, я как-то одалживал ему свой парадный мундир.

– От машины нужно будет избавиться. Посмотрите в багажнике, нет ли там канистры с бензином. И вот что, Иван… Возьмите револьвер. – Я протянул ему «Бульдог». – Справитесь?

– Справлюсь, – кивнул он. – У меня к вам есть одна просьба, шеф. Обращайтесь ко мне на ты, ладно? Без церемоний. Мне так проще будет привыкнуть. До самой Шемахани я Иван Царёв, ваш ассистент. Если сложится ситуация, когда нужно будет вспомнить, как обстоят дела на самом деле, я вас предупрежу… Сергей Фаркасович.

– Хорошо, Ваня. Я тебя понял.

Это оказалось не так сложно, как я думал. Всё-таки он был моложе меня, и знавал я его ещё с тех пор, как лечил от горячки в продуваемой со всех сторон каморке в Варзуге. Да и легенда требовала.

Пока Царёв копался в багажнике, я рассматривал карту. Нужна была железная дорога или почтовая станция, где можно было напроситься в машину или повозку. Желательно верстах в пятидесяти, чтобы неизвестный Вассер, которого упомянул почтмейстер, не успел послать туда своих людей.

– Поедем на пригородном поезде, – наконец нашёл нужную точку я. – Вряд ли нас будут искать среди дачников, крестьян и студентов.

Машину мы подожгли в сыром овраге, чтобы огонь не было видно издалека. Дым терялся в вечернем небе, запах гари растворялся в лесных ароматах.

Станция «Перелески» располагалась в трёх верстах, и у нас было около полутора часов до последнего поезда. Раньше времени на перрон решили не соваться – там под навесом собрался народ самый разный, и кто-то из них мог быть по нашу душу. Поэтому дождались паровозного гудка и выскочили из-под тени деревьев в самый последний момент, испугав кондуктора, гладко выбритого взрослого мужчину.

– Куда-а-а? – от неожиданности крикнул он мне прямо в лицо. – А билеты?

– А вы нам продадите? Мы едва успели!

– У нас с наценкой… – Он пропустил нас в свой последний вагон и просемафорил коллегам фонарём, мол, можно ехать!

Поезд тронулся, и вдруг из ночной тьмы появились трое мужчин, которые бежали следом за составом по насыпи, хрупая сапогами по гравию.

– Стой, стой! – кричали они. – Стой, кур-р-р-ва!

Кондуктор забормотал проклятия и потянулся к стоп-крану, но вдруг был остановлен рукой Ивана.

– Это нехорошие люди, – сказал он как-то по-особенному мягко, глядя в самую душу железнодорожнику. – Не стоит из-за них задерживать остальных пассажиров.

Тот вдруг резко вспотел и прислонился к стенке тамбура. Я отпустил рукоять револьвера в кармане и спросил:

– Вань, а почему ты решил, что они нехорошие?