Старый дом под черепичной крышей - стр. 32
Свистопляс. Это не обсуждается.
Гуделка. Пишу слово «Сплочённость». Ты как?
Свистопляс. Без сплочённости, мы ничто, в ней наша сила.
Гуделка. Я думаю сюда надо ещё «Сознательность» записать.
Свистопляс. Правильно. Вот я иду сегодня по двору. Его Никита с утра подмёл, а посреди двора уже бутылка из-под пива валяется. Так, где же сознательность? Выходит, мы к каждому человеку должны Никиту с метлой приставлять. Где же мы этих Никит наберём и мётел тоже?
Свистопляс. Читай вслух, что у нас получилось из написаного?
Гуделка (читает): справедливость, справедливость, разумность, сплочённость; сознательность.
Свистопляс (умиляясь написанным). Красиво ка-ак! Может, брат Гуделка, каждому в квартиру повесить, а?.. и заживут люди счастливо.
Гуделка. Послушай! Что же это получается? Назвали организацию «Лига борьбы за справедливость и порядок», то есть ЛБСП, а если мы к абривиатуре ещё буквы добавим от новых слов, то, что же получится? абракадабра какая-то (ЛБСПССРСС), в этом даже мы не разберёмся. Давай прежнее название оставим, без добавлений, ЛБСП и всё, а новые буквы будем в уме держать.
Свистопляс. Так не годится. Пусть будет одно название праздничное, а другое – будничное. Будничное это – ЛБСП, а ЛБСПССРСС пусть будет названием праздничным или будет предназначено только для внутреннего употребления.
Гуделка. Ты не прав…
Я здесь не буду приводить их спор дословно, потому как он весь будет состоять из таких слов как «Ты не прав» и «Нет, это ты не прав». Спорили они спорили, а затем всё же согласились в главном, что основа основ их деятельности – учить людей жить по совести, потому как если жить только по закону, то люди, что без совести, тотчас насочиняют кучу бессовестных законов и им будут следовать и других к этому принуждать. Одним из главных зол они посчитали – роскошь и неразумное потребление, имея твёрдое убеждение в том, что разумная достаточность должна быть главным ориентиром в жизни людей. Правда, они такую философию не сами придумали, а почерпнули из рассуждений дворника Никиты, но это неважно, хорошее надо перенимать. Вот такой вышел с названиями коленкор.
Штаб-квартира, понятно, у друзей была на чердаке. Дымоходная труба служила им доской объявлений. На этой трубе они синим фломастером писали для самих себя разные объявления, которые и читали тоже сами и строго друг за другом следили и проверяли, чтоб каждый обязательно прочитал, что там написано. Встретит, например, Свистопляс Гуделку и спрашивает: «А читал ты, друг-Свистопляс, объявление на трубе?». «А как же,– отвечает Свистопляс, – как прохожу мимо, так как не прочесть, раз написано». «То-то, – одобрительно говорит Гуделка, я тоже почитываю».
Таким образом, вы уже поняли, что чердак для друзей был и штаб-квартирой, и местом размышлений, и полигоном, где они оттачивали боевое искусство, готовясь к сражениям с предполагаемым противником. А ещё у них была тетрадь, спрятанная в старом кирзовом сапоге, в которой они записывали все акции справедливости, которые им удалось совершить. В ней друзья намечали и планы на будущее.
Понятно, как и в каждой приличной организации у них составлен строгий график мероприятий. На печную трубу под крышей они повесили расписание своей деятельности и строго этому расписанию следовали. И только одно разногласие было между её организаторами. Они не знали, какой свою организацию считать: подпольной или подкрышной. Гуделка настаивал на том, что их тайная организация – есть организация подпольная, а Свистопляс был не согласен и считал её подкрышной, так как они находились под самой крышей, а не в подполье. В общем, это мелкие разногласия, они не в счёт, так как во всём остальном друзья были едины и неколебимы.