Старую деву вызывали? Нет? Сочувствую - стр. 9

— И поэтому она пахнет как тухлая рыба, провалявшаяся на палящем солнце неделю?

— Это сейчас, — отрезал Альтунис. — А вот добавлю я ее в суп или салат, и запах изменится.

Я кивнула с умным видом и сделала себе мысленно зарубку спрашивать, есть ли в блюде, которое ем, роний.

— Ты отработала? Отдыхаешь? — Альтунис снова закопался в свою драгоценную приправу.

— Угу. Сказку им рассказала. Теперь они якобы спят. Надеюсь, что хоть немного полежат в кроватях без своих выходок. Напоишь меня, бедную, несчастную, чаем?

— Бедную, несчастную, — передразнил меня Альтунис. — Любишь ты, Аринка, прибедняться.

— А что? — подняла я брови домиком. — Хочешь сказать, что я и богатая, и счастливая? И где ж мои миллионы, что счастье мне принесут?

Альтунис проворчал негромко что-то о безмозглых бабах, не ценящих того, что имеют, и пошел ставить чайник.

Я тему развивать не стала. Баба так баба. Не мужик точно. И вообще, пусть как хочет кроет. Лишь бы чаем напоил. Сладким. С плюшкой.

[1] Пряник или печенье в форме человечка. Изготовление таких человечков наиболее распространено в США и европейских странах. Наряду с «пряничным домиком» пряничные человечки являются одним из кулинарных символов Рождества.

[2] По мнению драконов-аристократов, роний улучшает вкус блюда, придает едокам сил и помогает с концентрацией внимания.

6. Глава 6

Чаепитие не затянулось. Минут через двадцать-тридцать в кухню набилось прилично народа — слуги закончили со своими делами и пришли обедать. Те, кто не успел поесть раньше, теперь мели все, что плохо лежало. И косились на то, что лежало хорошо.

Я довольно быстро сбежала оттуда — терпеть не могла гомон и ор, особенно не по делу. А слуги, уставшие после работы, сейчас отрывались, чтобы потом снова идти трудиться на благо местных господ.

Зашла в себе в комнату, уселась на кровать. Зевнула. Вообще, можно было бы и поспать. Благо, время есть. Но меня беспокоили мои подопечные. Что-то подозрительно тихо они себя вели. То ли и правда уснули, то ли…

Я решительно поднялась с кровати, вышла из спальни и быстрым шагом направилась на второй этаж — проверять, чем заняты Джонни и Алиса.

В спальнях мелких было тихо, но это еще ни о чем не говорило. Я заглянула сначала к Джонни, удостоверилась, что его нет в постели, посмотрела, что и у Алисы пусто.

Мои худшие опасения начали сбываться.

Уже понимая, что никого там не увижу, я открыла дверь в игровую комнату. Там, конечно, было пусто. Но на столе лежала записка: «Ушли искать смерть Кощееву»

Перед глазами появились огненные всполохи, как часто случалось у меня на Земле, когда нервы были на пределе. Я вдохнула-выдохнула один раз, второй, третий. Помогло слабо. Желание убивать не прошло. Что ж… По крайней мере, я знаю, где эта неугомонная парочка будет находиться следующие сутки. В оранжерее. Под моим присмотром. Будем с ними в молчанку играть. Сутки, да.

Я быстро накинула на себя старое бесформенное пальто, длинное и теплое, и направилась в сад, надеясь, что у мелких хватило ума «искать смерть Кощееву» в пределах дома, а не бежать в ближайший парк. Потому что иначе с меня спросили бы по полной. Еще и части зарплаты лишили бы — в качестве штрафа удержали бы. Как же, такой позор для рода — детки не чинно гуляют по тропинкам, а с ором носятся где ни попадя. Никакого воспитания! Стыд и срам!