Старший оборотень по особо важным делам - стр. 25

Сидя у окна с дымящейся трубкой и стаканом чая в мельхиоровом подстаканнике, Карташов напоминал шахматиста, обдумывающего партию. Правда, это впечатление портили лежащие перед ним пистолет в обмотанной ремнями плечевой кобуре и фототаблицы расчлененного трупа.

– Всем привет! – Шилов поздоровался с каждым за руку и уселся на стул спиной к окну. – На город опустилась ночь, и в стране дураков закипела работа. Ну ладно, мы – Богом обиженные, а вы-то чего?

– Будешь смеяться: порностудию навернули. – Карташов привычным движением положил трубку в специальную пепельницу, а Петруха, демонстрируя вытащенную из коробки кассету, весело предложил:

– Хочешь побаловаться? «Горячие кобылки из 10-го „А“».

– Предпочитаю живьем и постарше.

– С шестнадцати лет уже можно.

– Вы отдел по борьбе с бандитизмом или полиция нравов?

– А как скажешь! – усмехнулся Иваныч. – Если с меня будут и дальше так требовать «палки», я нарушениями правил дорожного движения начну заниматься… Ну, что у тебя стряслось?

– Хотим Чибисова задержать.

– О как! – Иваныч одобрительно кивнул. – Реальная тема?

– Сто пудов. Есть адреса, но старые. Где он сейчас может дохнуть?

– По-моему, на Московском живет. Дядя Вася, Чибис так возле Парка Победы и обретается?

– Дом сто пятьдесят пять, четвертый этаж, окна на обе стороны, дверь железная, – глядя поверх очков и продолжая листать записную книжку, ответил Дядя Вася. – Черного хода нет.

– Дядя Вася давно им занимается, – прокомментировал Карташов. – С тех пор как всю бригаду повязали, а Чибис сорвался. Если возьмете его – у нас тоже пара материалов есть в загашнике. Сыроватые, правда, но до кучи сгодятся… А ведь он когда-то вместе со мной опером работал в метро. Уже тогда паскудный был парень. Его жестко брать надо, наверняка станет сопротивляться.

– Ну спасибо! Ладно, полетели мы. – Шилов поднялся.

– Удачи.

Петруха, продолжающий ковыряться с кассетами, хмыкнул:

– Орден тебе обеспечен.

– Ага, с закруткой на спине. На меня Арнаутов уже такую блевотину шефу вылил…

– Ну не нравишься ты ему, противный, – манерно сказал Карташов, и все рассмеялись.

– А что, если мне телогреечку рваненькую и ботиночки скороходовские надеть, он бы меня полюбил? И так уже, как гаврош, хожу. – Шилов хлопнул ладонью по оторванному карману куртки.

– Сам понимаешь…

– Понимаю, просто достало все. Ты-то с ним как?

– Параллельно.

– Счастливый!

Пока Шилов шел к двери, Карташов задумчиво смотрел ему вслед и окликнул, когда Роман уже был на пороге:

– Не против, если я с тобой съезжу? В сводку не попрошусь, просто у меня с Чибисом личные счеты. Может, по-горячему расколем?

– Да поехали!

Арнаутов разговаривал с Кожуриной по городскому телефону. В ее голосе звучала грусть, которую она безуспешно пыталась маскировать иронией:

– Вот видишь, как удобно любить трудоголика. Всегда знаешь, где его можно найти. Значит, тебя сегодня не ждать?

– Извини, тут тема серьезная поднялась.

В приоткрытую дверь кабинета заглянул сын:

– Привет! Смотрю – свет горит. Тебя чего, тоже на Чибиса припахали?

– Таня, я перезвоню. – Арнаутов положил трубку. – Чибиса?

– Ну да, едем какого-то Чибиса брать.

– Какого-то! – Арнаутов-старший презрительно фыркнул. – Салага! С кем едете-то?

– С Шиловым из убойного.

– С Шиловым? – Арнаутов с непонятным выражением посмотрел в стену. – Будь осторожен. Картошки купил?