Старец Арсений Пещерник, сподвижник Иосифа Исихаста - стр. 8

– Да, буди благословенно, геронда, пусть будет так. Но скажите нам, как подвизаться.

Тогда сей великий подвижник говорит нам:

– Если я научу вас своему искусству и вы вкусите меда безмолвия, то кто же будет тогда работать?

– А как же быть?

– Сейчас вы будете находиться в послушании, а когда я умру, получите в наследство мой дар».

Юноши посмотрели друг на друга: суровое слово. Но на самом деле, таково и было условие этого великого исихаста.

«В действительности, – продолжает отец Арсений, – это было прикровенное указание нам, чтобы мы ушли. Потому что отец Каллиник постоянно пребывал в затворе и не открывал никому. Но существовал обычай, о котором знали его соседи: если ему что-нибудь было нужно, он поднимал платок, как флаг. Это означало, что ему что-то необходимо. Тогда первый увидевший это входил в каливу.

Затем мы снова задали ему вопрос:

– Геронда, если мы уйдем отсюда, будешь ли ты принимать нас иногда для совета?

– Конечно, только найдите старца, и с его благословения я буду в вашем распоряжении».

Полагаю, что не следует оставлять без внимания тактику этого великого подвижника. Сам он проводил жизнь в сухоядении и всенощных бдениях, но предпочтение отдавал блаженному послушанию и отсечению своей воли, находясь в единогласии со светильником маленькой киновии данилеев старцем Даниилом и сонмом всех преподобных и богоносных отцов, согласно исповедующих, что без послушания мы строим на песке, какой бы суровой ни была наша жизнь.

В уже упоминавшемся письме старец Иосиф описывает свое первое духовное видение, когда он приобрел непрестанную молитву. «Однажды, – говорит он, – случилось у меня много искушений». Однако Старец умалчивает о том, что представляли собой и насколько были велики эти «многие искушения», с которыми нас, как очевидец, познакомил отец Арсений. Единственное, что мы можем с удивлением констатировать, так это то, что он, по изречению псалмопевца, действительно прошел сквозь огонь и воду[32].

Но Господь показал, что только через искушения и скорби надлежит нам войти в Царствие Божие[33], и отец Иосиф воспринял, как я говорил, первое великое Божественное посещение, «будучи голодным и изнуренным слезами», как сам пишет в своем 37-м письме.

«Наконец, – повествуется в 37-м письме, – мы нашли одного простого, доброго и беззлобного старчика, который дал нам благословение подвизаться, сколько это в наших силах, и исповедоваться у того духовника, который нам наиболее подходит». Этим старчиком был известный отец Ефрем-бочар, калива которого была посвящена Благовещению Божией Матери и находилась немного ниже известного исихастирия данилеев. Этот благой старец не замедлил постричь в великую схиму послушника Франциска, переименовав его в Иосифа.

Было бы несправедливо умолчать о добродетелях этого святого старца Ефрема, и прежде всего о нестяжательности, любочестии[34], неприхотливости и как бы венце всех добродетелей – блаженной простоте, которую многие использовали, к сожалению, в корыстных интересах.

Его главным рукоделием было изготовление бочек. Никогда и никому он не отказывал в помощи, как бы занят он ни был, и никогда ни с кого не требовал денег. С одной стороны, он был замечательным бочаром, а с другой – брал, сколько давали. Как следствие этого, старец день и ночь работал на других и поэтому меньше времени посвящал духовному деланию.