Старая любовь – новые неприятности - стр. 6
– Недели три назад, – сообщила Вероника Георгиевна. – Почему она это сделала, так никто и не понял. Ничто не предвещало, и вот… Чего ей не хватало? Артемий буквально пылинки с нее сдувал, сам путешествий терпеть не мог, но ее вывозил в Таиланд, и даже на Кубу они летали, что для него уж совсем непостижимо. Такие дальние перелеты, а он всегда этого боялся. И вот поди ж ты…
– А сам Белорецкий никаких предположений не высказывал? – поинтересовалась я на всякий случай.
– Предположений-то никаких, – раздумчиво отозвалась Вероника Георгиевна. – Вот только как-то раз он похвастался, что якобы отбил Виолетту у какого-то красавчика, когда у них дело шло уже к свадьбе. Мол, уже и заявление собрались подавать. А Виолетта выбрала его, Артемия. Тщеславный он был во всем, что касается женского внимания. И тот еще ходок.
– Так, может быть, он изменял Виолетте? – высказала я предположение. – Это и послужило причиной?
Лиховцева на минуту задумалась.
– Не зна-аю, – протянула она. – Со мной он ей уже не изменял, для постельных утех я стала ему не нужна. Да и вообще никто, кроме нее, не нужен. Нет, думаю, дело не в этом. А в чем – никто не знает.
Я решила, что пора переходить к главной теме нашего разговора. Мне необходимо было выяснить, действительно ли смерть Белорецкого носит криминальный характер и, соответственно, стоит ли мне вообще браться за это дело.
– Вероника Георгиевна, – попросила я, – постарайтесь как можно более подробно описать обстоятельства, при которых умер Белорецкий. Расскажите все, что знаете. Здесь важны любые детали, даже те, которые кажутся вам несущественными.
– Я понимаю. – Лиховцева сосредоточенно нахмурилась. – Но до чего сложно мне об этом говорить…
– Почему? Вы чего-то опасаетесь?
Вероника Георгиевна вздохнула.
– Нет, не то чтобы опасаюсь. Но поймите, я вновь выставила себя в невыгодном свете, да еще и сама оказалась той еще сволочью. Ведь я чуть ли не обрадовалась, узнав о смерти Виолетты. Вот, думала, теперь между нами точно никто не будет стоять. Даже немного стыдно перед умершей, ведь девчонка передо мной ни в чем не виновата, она обо мне даже не знала.
Я молча выслушала этот бессвязный поток откровений, из которого, впрочем, следовало, что Лиховцева решила на этот раз сделать все возможное, чтобы не выпустить из рук добычу. Ту самую вожделенную дичь, которую терпеливо выслеживала сорок лет. И что же из этого вышло?
– Ну хорошо. – Лиховцева, видимо, решила ответить на этот не заданный вслух вопрос. – Слушайте.
– Никуш, ты не занята? – Знакомый бархатный баритон заставил сердце Вероники Георгиевны истошно заколотиться у самого горла, а низ живота словно затопила огненная сладостная волна.
Непередаваемые ощущения, так и не ставшие привычными за все эти годы с их самой первой ночи. Сколько же лет прошло? Вероника Георгиевна запрещала себе об этом думать. Какая разница, сколько времени длится их связь. Лиховцева знала, что, доведись ей прожить еще хоть сто, хоть двести лет, она все так же будет трепетать, услышав его голос, готовая мчаться куда угодно по первому зову.
В следующее мгновение именно этот зов и прозвучал:
– Слушай, ты не можешь сейчас ко мне приехать? В Пристанное?
Казалось, это просто невозможно, однако сердце Вероники Георгиевны ухитрилось заколотиться еще сильнее. Может ли она приехать? И он еще спрашивает?! Да будь у нее даже сотня неотложных дел, она немедленно сорвалась бы к нему не то что в Пристанное, а хоть в Антарктиду, послав все остальное по известному адресу.