Старая любовь – новые неприятности - стр. 22
– Если вас интересует, был ли Тема горьким пьяницей, то вот вам мой ответ. Нет, нет и еще раз нет! Да, случалось, Артемий хандрил, да и собирались мы иногда чисто мужской компанией вчетвером обсудить то да се, да и просто пообщаться. Но чтобы заливать за галстук или уходить в запой – нет, это не про него.
– Но в тот вечер…
– А что в тот вечер? – вновь перебил меня Солодилов. – Да у Темы жена не так давно погибла, с которой он пылинки сдувал. Что, человек не имеет права?
– А жена Артемия Витальевича, – осторожно спросила я, – она погибла здесь, в Пристанном?
Эдуард Аркадьевич отрицательно покачал головой.
– Нет, ее нашли в тарасовской квартире, точнее… Да и не один он был тем вечером… – неожиданно закончил Солодилов, вернувшись к предыдущему вопросу.
Тут Солодилов осекся, явно испугавшись, что сболтнул лишнего.
– Эдуард Аркадьевич, – вновь подпустила я в свой тон сердечности, – можете совершенно спокойно обо всем рассказать. Уверяю вас, все останется между нами.
Солодилов нерешительно посмотрел на меня, почесав затылок.
– Хм… Да вы и так раскопаете… В общем, накануне Тема меня предупредил. Ты, говорит, ко мне не приходи этим вечером. А к утру я ее сплавлю, и мы спокойно поедем в Тарасов. Ходила к нему периодически одна бабенка, примерно наших с Темой лет, может, чуть помоложе. До Виолетты я ее видел несколько раз, потом пропала, а тут опять объявилась.
Разумеется, мне не пришлось долго гадать, что речь шла о Веронике Георгиевне. В моем представлении с ней никак не вязалось уничижительное определение «бабенка». Кроме того, я лишний раз убедилась, насколько скрытен был безвременно почивший любовник моей клиентки. Довольно близкий знакомый и сосед понятия не имел о любовной связи Белорецкого, продолжавшейся без малого сорок лет.
– То есть сами вы в тот вечер упомянутую даму не видели? – уточнила я на всякий случай, хотя прекрасно знала ответ.
– Нет, – вполне ожидаемо отозвался Солодилов. – Тема просил не приходить, я и не пошел. Да и зачем, своих дел хватает. А что она была с Темой тем вечером, соседи рассказали. Они видели, как она бежала в растрепанных чувствах, ну а потом и Тема вышел немного прогуляться. Так что дамочка ни при чем.
Солодилов сопроводил свой вывод ехидным смешком и тотчас, словно спохватившись, вновь озабоченно нахмурился.
– А что-нибудь о наследниках Артемия Витальевича вам известно? – не смогла удержаться я от вопроса. Может, от официального следствия что-нибудь ускользнуло, тогда как приятель мог оказаться в курсе.
– Да нет, – рассеянно отозвался Солодилов. – Какие у Темы наследники… Жена погибла, детей нет, родственников вроде тоже. Тема недавно так мне и заявил. Один я, говорит, Эдик, один как перст. Так что некому его было убивать, – закончил свои откровения Эдуард Аркадьевич, демонстрируя удивительную проницательность.
– Значит, акции, принадлежавшие Артемию Витальевичу, вместе с остальным имуществом отойдут в пользу государства? – поинтересовалась я делано-невинным тоном.
– Акции? – переспросил Солодилов невыразительным голосом, взгляд его при этом был направлен куда-то в пространство. – Какие акции?
Я изумленно наблюдала внезапную метаморфозу, произошедшую с Солодиловым. Добродушного словоохотливого толстячка со свойскими ухватками как не бывало, теперь передо мной стоял жесткий, властный и явно опасный субъект с холодным, пронзительным взглядом светло-серых глаз.