Станция «Вещий Олег» - стр. 6
В этот момент Лавр был готов бросить к её ногам все «Космалёнки» станции. Он поймал себя на том, что пялится на девушку с глупой улыбкой, а Эльза улыбается ему в ответ и заводит фиолетовую прядь за ухо. Опомнившись, он спросил:
– Кажется, это вам мы сообщали о преждевременном звёздном коллапсе. Как, успели с ним разобраться?
– А ты разве не знаешь? – Удивилась Эльза.
– Нет. Мы давно не получали обратной связи. Из-за этого некоторые уникумы даже стали считать себя последним оплотом человечества, представляешь?
Она нахмурилась и спросила:
– А ваш Фирс случайно не сломан? Мой же вызов вблизи прошёл.
– Исключено. Ты использовала другой вид связи. Если мы узнаём что-то эдакое, то звоним на квантовый телефон. Также могут позвонить и нам. Но, повторюсь, перед нами никто обычно не отчитывается.
– Грустно это.
– Отнюдь. – Покачал головой Лавр. – Грустнее было наблюдать, как разбирают твой корабль.
– Что?! – Подскочила Эльза. Её глаза лихорадочно забегали. – Как разбирают?
Анисов пояснил:
– Это ещё одна стандартная процедура. Поскольку ничто не может покинуть горизонта событий, мы пускаем все транспортники на запчасти. Поставок мало – приходится использовать всё.
Она упёрлась ладонями в перегородку и вибрирующий голосом взмолилась:
– Ты должен кое-что сделать для меня. Прошу, пожалуйста, забери мой кулон с приборной панели. На нём нарисована однокрылая бабочка. Вот, как эта. – Она сбросила китель, оставшись в полупрозрачной майке, отчего у Лавра перехватило дыхание, и показала татуировку. – Я забыла его! Это всё, что у меня осталось от дома.
Лавр хотел воскликнуть, что корабль разбирают, но решил не выставлять себя трусом перед Эльзой. Он привёл, как ему показалось, логичный довод:
– Это нарушит условия карантина. Тебя не просто так изолировали: у нас замкнутая экосистема, и если что-то извне принесёт заразу…
– Я прекрасно это понимаю. – Нетерпеливо перебила она. – Меня бы не выпустили без санации фюзеляжа и внутренней части. Там всё стерильно, клянусь! Прошу тебя, помоги! – Она шлёпнула по прозрачному барьеру. – Мне очень важно, чтобы ты это сделал. Прямо сейчас.
– Ну ладно, – нехотя согласился он и повернул к двери.
– Лавр, – сказала она вслед. – Сделай ещё кое-что. На удачу.
– Что же?
– Спой одну песню, когда будешь там.
Петь он любил, но выбор Эльзы его несколько озадачил.
Пока манипуляторы возились с обшивкой «серпа», Лавр приметил погрузочную ленту, по которой роботы доставляли собранные материалы. Он проскользнул через служебную дверь, спрятался за самым крупным, молясь, чтобы они не добрались до заветного кулона раньше.
Следуя указаниям Галлен, он добежал до мостика. Кулон оказался вовсе не там, где она говорила, а валялся на полу. Если бы не блестящая страза на крыле насекомого, он бы его и вовсе не заметил. Лавр спрятал вещицу в карман и чуть не упал, когда корабль внезапно тряхнуло. Он испугался и побежал к докинговому порту. В последний момент вспомнил о второй просьбе, набрал полную грудь воздуха и запел:
– Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам, а вода по асфальту реко-о-ой. И неясно прохожим в этот день непогожий, почему я счастливый тако-о-ой!
Он пропел слова лишь до середины и сбежал, когда началась новая тряска.
Неделю спустя Лавр и Эльза уже гуляли по «Вещему Олегу». На ней было красивое чёрное платье и неизменный потёртый китель. Мрачноватая на фоне бежево-зелёных стен и пастельных нарядов остальных, она казалась ему самым прекрасным существом на свете, райской птицей среди воробьёв. Он провёл её по жилым кварталам, оранжереям, сводил в музей истории города и парк невесомости, где люди свободно парили в большом аквариуме, лазали по всевозможным конструкциям и отталкивались от батутов. После перекуса в кафе их путь пролегал по бульвару с синтетическими насаждениями, которые разрастались подобно живым. Проехав оставшуюся часть тора на монорельсе и завершив круг, они остановились у одного из четырёх переходов к башне.