Стальная петля - стр. 29
Сейчас Дмитрий Михайлович смотрел на меня так, будто чуял, что мы видимся с ним в последний раз. Да, он держался по-прежнему уверенно, говорил хоть и суровым, но твердым голосом, только меня подполковнику было не провести. Как и мне вряд ли удалось бы что-то от него скрыть. Мы были знакомы достаточно долго и могли замечать друг за другом любую перемену настроения, даже незначительную…
Разразившаяся три дня назад Катастрофа была объявлена глобальной уже через час после того, как телевидение пустило в эфир первые сводки о ней. А еще через час стало известно, что никто не в состоянии объяснить природу случившихся одновременно в России и Украине не то взрывов, не то ядовитых выбросов, не то вулканических извержений, не то еще какой смертоносной дряни. Впрочем, кое-что выяснилось сразу: один из очагов катаклизма вспыхнул в Чернобыле – пожалуй, самом щедром на подобные аномальные явления уголке планеты за последние шестьдесят лет. Выводы напрашивались сами собой, и были они крайне неутешительными.
Чернобыль, Крым, Новосибирск, Москва, Санкт-Петербург… Пронырливые журналисты быстро разнюхали, что эпицентрами прогремевших в них взрывов стали либо крупные научные институты, в которых велись активные исследования новых технологий и видов энергии, либо атомные электростанции. Последние являлись косвенным доказательством связи этих аварий с чернобыльской. Хотя каким путем распространилась эта необъяснимая детонация, не могли пока сказать ничего конкретного даже самые выдающиеся ученые-энергетики планеты.
Учитывая размах Катастрофы и количество жертв – пока лишь предполагаемое, но уже повергающее в ужас, – во всей стране было введено чрезвычайное положение. Ситуацию усугубляло то, что ни люди, ни техника не могли пробиться через образовавшиеся вокруг аномалий барьеры-«пузыри». Под ними царила беспросветная муть. Ее порождали миллиарды тонн пыли, поднятой в воздух при выбросах и удерживаемой над пораженными территориями все теми же барьерами.
Поначалу их сочли полусферическими. Но когда спасательные команды не сумели прорваться в зоны бедствия даже по глубоким подземным коммуникациям, все сошлись на мнении, что на самом деле «пузыри» – это сферы, уровень гравитации внутри которых чудовищно высок. Однако чуть позже ученые внесли поправку: по всем признакам, гравитация ненормальна лишь в пределах оболочки сфер, а тремя-четырьмя километрами глубже она, возможно, нормализуется.
Но как такое вообще допустимо? Что скрывает пылевая завеса? Каким путем вывести оттуда пострадавших? И реально ли наладить связь с беспилотными аппаратами воздушного наблюдения, многие из которых – те, что летали в наибольшей удаленности от эпицентров взрывов, – теоретически имели шанс уцелеть?
Вопросы, ответы на которые могли быть найдены сегодня – спустя трое суток с момента образования дьявольских «пузырей». И мне предстояло принять непосредственное участие в раскрытии их тайны, какой бы шокирующей она ни была…
Помимо этих ужасных событий, вокруг них разыгралось еще немало бед. Землетрясения, что сопровождали пять синхронных выбросов, переполошили всю Европу и половину Азии. Питер, Новосибирск, Москва… Я бывал в этих городах, и у меня в голове не укладывалась мысль, что сегодня каждый из них почти на треть лежит в руинах. Чернобыль, полуостров Казантип… В тех местах я ни разу не был, но вряд ли спокойно глядел бы на них сегодня, доведись мне там очутиться. Даже в Саратове, где базировалась наша вертолетная эскадрилья, не обошлось без разрушений и человеческих жертв. Что же тогда говорить про города, находящиеся гораздо ближе к очагам невиданных доселе катаклизмов?