Сталинград.Том шестой. Этот день победы - стр. 16

– Тебе не понять, немец. Другая кровь в моих жилах, чтоб менять свои принципы. Клятва Родине нэ ржавеет. А с вами…шакалами…мы разберёмся. Красная Армия ещё не сказала своего послэднего слова. Не вам одним шкуры дубить. Эй, знай это, немец. – Брось, майор, не та нота взята. Мне завидуют многие. А я завидую волкам…они не так одиноки…Но это лирика. Молись, майор Танкаефф. У меня живые завидуют мёртвым.

– Нэ пугай, фриц. Пуганный.

– Хм…смело, но глупо. Хорошо подумай, майор. Жить-то тебе осталось всего минуту, пока я курю. Может и меньше.

– Цх-х! Дэлль мостугай…гавур! Мнэ жалость твоя, как собаке пятая нога. Но я не собака. Убэй!

– Убью, не сомневайся. Но сначала…с тебя живого шкуру сниму, большевик…И накину себе на плечи. Leck mich am arsch. Schmutzigen affen! Prost. Hassen!..

* * *

Рядом с «Конрадом», колыхнув орудием, остановился «Молот Тора» – боевая машина командира 2-й танковой роты штурмбанфюрера СС Дитмара Рейна. «Тигр» невольно замер, выбрасывая из кормы душные шматы угарного дыма.

– Mein fuhrer! Patron! – Дитмар высунулся по пряжку ремня из башенного люка. – Vercammt! Почему не выходите на связь с «Орденом»?

– Что-о?! – перекрикивая мотор двигателя, оскалился Дитц.

– Почему не отвечаете «Ордену?! Вас вызывает генерал-лейтенант Хубе…Срочно!

– Чего хочет этот неуёмный старик? – не меняя позы, бросил через плетёный погон Отто.

– Не могу знать, штандартенфюрере!

– Но тебе то, что-то приказал Старина Ганс?

– Точно так, штандартенфюрер. Моей роте приказано отступить, равно как и всему вашему ударному батальону, под защиту полковой артиллерии полковника Герхарда Лютце и дождаться подкрепления!

– Это смешно, mein freund! У русских осталось штыков на плацдарме, меньше чем волос на яйце. Короче, вы не видели меня, штурманбанфюрер, а я вас – не слышал! – холодные, немигающие глаза впились в командира 2-й танковой роты. И в то же мгновение ему показалось, будто по его языку прошло острое лезвие ножа. Взяв себя в руки, Рейн крикнул сквозь рокочущий разрывами ветер:

– Но мотопехота Кальта Бельтера отступает, patron!

– Плевать на трусов, Дитмар! Ударному батальону СС не пристало пятиться раком назад! Verpiss dich! Какое нам дело до других говнюков из Вермахта, показавших врагу спину! СС не нарушает данную клятву фюреру. Стыдно быть такими же подлецами, таким же трусливым дерьмом, как Бельтер! Ему бы следовало поучиться стойкости-смелости у иванов!

– Ваша правда, excellence, – кивнул Рейн, когда сырое дыхание Волги принесло с собой запах солярки и гниения трупов. – Но нами не до конца подавлена их артиллерия, штандартенфюрер. Геройство должно быть с головой, осмысленным и скоординированным, ради…

– Вы утомили меня, Дитмар! Halt die kiappe! Соблюдайте субординацию, чёрт возьми! Вы доложите об этом, когда вас спросят! – Глядя на него своими серыми холодными, как куски льда, глазами, Железный Отто сжал кулаки: – Дьявол, у нас опять из рук хотят вырвать нашу победу! Стельку от сапога им, а не лавры!..

– Ваше предложение, patron! – Дитмар Рейн наконец обрёл прежнюю власть над своим голосом.

– Штурм! И брать открытой силой! Да, у иванов хорошие корректировщики огня. Но ещё более – отличный командир.

– Майор Танкаефф?

– Тот самый. Verdammt ihn tausendmal!10 Да, чёрт возьми! Мы можем повторить судьбу майора Зельдте! Можем! – глаза Отто потемнели, став похожими на чёрный лёд. На железных челюстях напряглись сухожилия желваков. – Но можем и стяжать викторию. Если наш будет свиреп и внезапен, как бросок кобры! – Он с чувством повторил слова Повелителя. На его твёрдом нордическом лице светилась непоколебимая решимость. – Мы выжжем дотла это осиное гнездо! – теперь он отдавал приказы по рации. – Батальон! Делай как я! Идём на прорыв двумя колоннами. Работаем парами по огневым вспышкам артиллерии! Уничтожаем и атакуем по центру! – чётко и зло рубились команды. Скорость движения не сбавлять. Всем экипажам оставаться на связи!