Сталин. Жизнь одного вождя - стр. 65

Однако эти расчеты полностью провалились. Система власти, к чему приложили руку и сами новоявленные оппозиционеры, была скроена под Политбюро. Все определялось наверху и транслировалось на места через клиентские сети высших советских вождей. Когда на XIV съезде партии в декабре 1925 г. Зиновьев и Каменев начали решающую атаку против большинства Политбюро и Сталина в частности, они могли опереться только на ленинградскую делегацию, которую подбирал Зиновьев как руководитель Ленинградской губернии. Этого было недостаточно. Оппозиционеры потерпели сокрушительный разгром. Чтобы закрепить победу и отобрать у Зиновьева его «вотчину» Ленинград, туда сразу же после съезда была направлена большая группа членов ЦК. Они обеспечили назначение новым руководителем ленинградской партийной организации сторонника Сталина С. М. Кирова. О том, как это происходило, дают некоторое представление письма Кирова:

Ленинградский аппарат и партийный актив, поддерживавшие Зиновьева, были разгромлены самым беспощадным образом. Правда, пока дело ограничивалось массовыми увольнениями и высылками из города на работу в отдаленные районы страны. Ожесточение, с которым проводилась чистка в Ленинграде, открыло дорогу новой эскалации борьбы с оппозиционерами. Под ее знаком прошли 1926 и 1927 гг. После относительного затишья, весной 1926 г. большинство Политбюро оказалось перед лицом новой объединенной оппозиции во главе с Троцким, Зиновьевым и Каменевым. Этот беспринципный блок, впрочем не более беспринципный, чем другие союзы большевистских вождей, возможно, и был обречен на поражение, но доставил немало хлопот большинству Политбюро. Объединенная оппозиция притягивала к себе всех недовольных, а их было немало. Борьба с оппозицией требовала много времени, сил и изворотливости. Кто-то должен был заниматься этим регулярно и с полной отдачей. Этим специалистом по оппозициям оказался Сталин – видимо, самый подходящий и по должности, и по личным качествам член Политбюро.

Исследование всего комплекса политических интриг, которые предпринимали оба непримиримых лагеря, требует специальной работы, кстати еще не написанной. Важно, однако, зафиксировать принципиальную и далеко идущую тенденцию, взращенную этой борьбой. Речь идет об использовании для подавления оппозиции органов госбезопасности. Постепенно, но неуклонно к оппозиционерам внутри ВКП(б) примерялся тот же ярлык «врага», который большевики с самого начала прикрепили к буржуазии и социалистическим партиям меньшевиков и эсеров. Документы дают основания связывать эту политику с именем Сталина не только в середине 1930-х годов, когда она достигла своего кровавого расцвета, но и в более ранний период.

6 июня 1926 г. в дачной местности под Москвой собрались около 70 большевиков из Москвы, которые разделяли взгляды оппозиции. Собрались потому, что легальные собрания оппозиции запрещались и преследовались властями. На сходке выступил сторонник Зиновьева М. М. Лашевич, старый большевик, пока еще сохранивший пост заместителя руководителя военного ведомства. Как и следовало ожидать, среди участников мероприятия оказался предатель, не исключено, что специально внедренный агент ОГПУ. Дело перешло в ведение партийной следственной комиссии. Однако, несмотря на все старания, она не смогла доказать причастность к организации собрания руководителей оппозиции. Сталина, однако, это не смутило. В письме в Политбюро с юга 25 июня 1926 г. он предложил воспользоваться «делом Лашевича» как предлогом для разгрома группы Зиновьева и изгнания самого Зиновьева из состава Политбюро