Сталин. Кто предал вождя накануне войны? - стр. 52
(Хлебников Н.М. Под грохот сотен батарей. М., 1974 г., гл. «Страна вступает в бой. Накануне». Есть в Интернете).
Но, похоже, Хлебников оговорился. Он пишет, что «примерно в половине второго ночи начались непрерывные звонки из частей».Однако скорее всего, звонки из частей ранее половины третьего в Ригу поступать не могли. Дело в том, что существует текст «Директивы № 1» по ПрибОВО. Опубликован он был в «Сборнике боевых документов Великой Отечественной войны» (М.: Воениздат, 1947–1960 гг. Вып. № 34. Военное издательство МО СССР, Москва, 1953 г. http://militera.lib.ru/docs/da/sbd/index.html). На этом документе указано время отправки окружной «Директивы № 1» в армии:
«ДИРЕКТИВА КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ ПРИБОВО ОТ 22 ИЮНЯ 1941 г. ВОЕННЫМ СОВЕТАМ 8-й И 11 – й АРМИЙ О МЕРОПРИЯТИЯХ В СВЯЗИ С ВОЗМОЖНЫМ НАПАДЕНИЕМ НЕМЦЕВ В ПЕРИОД 22–23 ИЮНЯ 1941 г.
СОВ. СЕКРЕТНО ВОЕННЫМ СОВЕТАМ 8-й и 11-й АРМИИ
22 июня 1941 г. 2 часа 25 минут
1. Возможно в течение 22–23.6.41 г. внезапное нападение немцев на наше расположение. Нападение может начаться внезапно провокационными действиями.
2. Задача наших частей – не поддаваться ни на какие провокационные действия немцев, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно наши части должны быть в полной боевой готовности встретить внезапный удар немцев и разгромить [противника].
ПРИКАЗЫВАЮ: <…>
Командующий войсками Прибалтийского особого военного округа генерал-полковник Ф. Кузнецов
[Начальник управления политпропаганды округа бригадный комиссар] Рябчий
[Начальник штаба округа генерал-лейтенант] Клёнов» (Ф. 221, оп. 2467сс, д. 39, л. 77–84).
Но в 21-м мк сами узнали о нападении, от своих постов ВНОС, сами дозвонились в штаб округа в Ригу после 5 часов утра…
«Асейчев объявил боевую тревогу, приказал командирам дивизий срочно выводить личный состав в секретные районы сосредоточения и одновременно вывозить туда же подвижный запас артснарядов, мин, горючего. Потом он позвонил местным властям – проинформировал их о нападении немцев и порекомендовал принять меры на случай налёта фашистской авиации.
До получения указаний из Москвы сам Анатолий Алексеевич решил оставаться на месте, а меня послал в район сосредоточения 185-й мотострелковой дивизии. <…>
Убедившись, что здесь всё идёт нормально, и отдав от имени Асейчева некоторые дополнительные указания, я вернулся в штаб корпуса. Асейчева застал у радиостанции. Тут же собрались все, кто ещё оставался в штабе. Внимательно слушали выступление заместителя Председателя Совнаркома и Наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова. Мне довелось услышать только последние три фразы: Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами…»
Но это было уже в 12.00 22 июня…
А вот что описывает сам комкор-21, генерал Лелюшенко.
Лелюшенко Д.Д. Москва-Сталинград-Берлин-Прага. Записки командарма. М.: Наука, 1987 г. (есть в Интернете).
«В феврале 1941 г. меня назначили командиром
21 – го механизированного корпуса, который предстояло ещё сформировать. В его состав должны были войти 2 танковые и моторизованная дивизии. <…>
По штату корпусу полагалось иметь 1031 танк разных марок, а мы имели 98 устаревших БТ-7 и Т-26. Мощные КВ и Т-34, равных которым не было тогда ни в одной армии капиталистических государств, только начали поступать в войска. Стрелкового и артиллерийского оружия тоже недоставало, в связи с тем, что Красная Армия находилась в стадии перевооружения.