Сталь и Золото. Книга 2. Смерть и Солнце. Том 1 - стр. 47
– И не друзья, – отрезал Даррек. – Они хотят подмять весь Правый берег под себя, а на тебя или меня им наплевать с высокой башни. Выбирать между дан-Энриксом и Хавенреймом – это все равно что выбирать, на каком дереве тебя повесят. А если ты этого не понимаешь, то ты просто дура.
– Сам ты рассуждаешь как дурак, Кривой, – заметил Сайрем, продолжая вдумчиво полировать свой меч оселком и не глядя на обоих спорщиков. – Хорошо тебе ругать имперцев, а я жил здесь до того, как Наорикс Воитель ввел свои войска в Каларию. И я тебе скажу: уж если делать выбор между Альто Кейром и «Бешеным принцем», то я выбрал бы наместника. Имперские налоги многим не по вкусу, но, по мне, платить имперцам все-таки гораздо лучше, чем надеяться, что, обобрав тебя до нитки, шэддеры не подожгут твой дом и не потащат на сеновал твою жену и дочь.
Единственный глаз Даррека сверкнул от возмущения.
– Ты забываешь, что Антар – свободная страна!
– Была. Когда-то. А сейчас Антар – кусок железа между молотом и наковальней, – мрачно сказал Сайрем. – Будь ты хоть немного поумнее – знал бы, что Антар намного меньше, чем любое из соседних королевств. Так как ему, по-твоему, остаться независимым? Умные люди давно поняли, что надо выбирать, к кому прибиться. А упрямые ослы вроде тебя только мечтают о прошедших временах и без конца жалеют, что сейчас жизнь не такая, как сто лет назад.
– Не «умные люди», Сайрем, а всякие псы, которые только и ищут себе господина, чтобы ползать перед ним на брюхе, – процедил мужчина, и седой повстанец наконец-то поднял на него глаза.
– Ты это обо мне, Кривой?..
На поляне все отчетливее пахло крепкой ссорой. К счастью, наступившую предгрозовую тишину нарушил хрипловатый, язвительный голос Ласки.
– Да оставь ты его, Сайм. Не видишь, что ли: Дар опять играет в благородного мятежника. Кому-то нравится скакать на деревянной палочке и представлять, что это лошадь, а нашему Одноглазому – считать себя бойцом за Вольный Тарес. Не порть человеку удовольствие!
Даррек резко развернулся к девушке. Движение было таким, как будто он хотел ее ударить, и «дан-Энрикс» беспокойно шевельнулся. Но вместо того, чтобы ответить Ласке, одноглазый резко встал с бревна, пнул сапогом выкатившуюся из кострища головню и, не оглядываясь, скрылся за деревьями.
– Он всегда такой… припадочный? – негромко спросил Крикс у Пчелоеда. Тот пожал плечами.
– Не суди его слишком сурово. Дар на самом деле парень неплохой, вот только слишком уж упертый. Если вдруг доходит до таких вот споров, как сегодня, то его никто, помимо Астера, не в состоянии заткнуть. Кроме того, он ненавидит вас.
– Кого?..
– Имперцев, разумеется. Сэр Эйлард Лэр из Южной Марки приказал повесить его за мятеж и браконьерство в их владениях, но что-то у них не заладилось, и Дар остался жив. А глаз ему чуть раньше выбил старший сын мессера Лэра, Уэльредд, – Крикс вздрогнул, запоздало осознав, что речь идет о старшем брате Юлиана, но целитель, не заметив этого, спокойно продолжал: – Ну, словом, я бы не рассчитывал, что Дар когда-нибудь станет относиться к тебе лучше, чем теперь.
Крикс тяжело вздохнул. По правде говоря, он ни на что подобное и не надеялся.
Когда дозорные вернулись в лагерь, Пчелоед кивнул лаконцу, дав понять, что им пора идти. Поднявшись на ноги, Крикс вслед за ним прошел через поляну и направился в глубину леса, по самую щиколотку увязая в синеватом мхе. От заболоченного озера, из которого повстанцы брали воду, полз туман, но полная луна светила ярко, и весь лес, казалось, был облит мерцающим, холодным серебром.