Сталь и Золото. Книга 2. Смерть и Солнце. Том 1 - стр. 21

Калариец улыбался.

– Снова спишь с открытыми глазами?.. Будь добр, очнись и подай мне умыться.

Крикс поставил медный таз на табурет, налил туда воды и сделал шаг назад, чтобы не мешать рыцарю. Мысли немедленно вернулись к Лейде Гвенн Гефэйр.

После истории с игрой и «выкупом», при одном воспоминании о котором в груди Крикса начиналось нечто вроде праздничного фейерверка, они разговаривали только один раз, причем – к большому облегчению «дан-Энрикса» – эта беседа проходила в присутствии Элиссив. Никогда не отличавшийся стеснительностью Рикс с некоторых пор буквально цепенел при одной мысли о возможной встрече с Лейдой Гвенн Гефэйр наедине. Даже в присутствии принцессы Крикс почувствовал, что во рту почему-то пересохло, а язык буквально прилипает к нёбу. К счастью, Лейда избавила его от необходимости придумывать, что бы сказать, обратившись к нему первой.

– Я бы хотела еще раз сказать тебе «спасибо», – начала она.

– За что?.. – переспросил «дан-Энрикс» непослушными губами.

– За то, что ты помог мне на пиру, – на этот раз леди Гефэйр смутилась. Надо полагать, не от его присутствия, а от воспоминаний о Финн-Флаэне. – Надеюсь, твой сеньор не очень рассердился?

– Нет, нисколько. Он не любит Эймерика.

– Почему?.. – спросила Лейда.

– Потому что Эймерик дурак и пьяница, – фыркнула Лисси.

Крикс ответил более сдержанно:

– Думаю, это потому, что род Финн-Флаэнов не верен императору. Они зовут себя вассалами дан-Энриксов, но думают только о своей выгоде и постоянно мутят воду на Совете лордов. Хотя, конечно, Альверин – совсем другое дело, – поспешно поправился южанин, осознав, что Лейда может истолковать его слова как попытку очернить в ее глазах семью ее жениха. – Он прекрасный воин.

Задумчивые серо-синие глаза остановились на лице «дан-Энрикса».

– Почему-то все уверены, что я должна быть счастлива, когда мне говорят, что мой будущий муж – прекрасный воин. Но я вовсе не хочу, чтобы меня вручали победителю, как приз на рыцарском турнире. Пусть героев награждают землями, деньгами, титулами или чем-нибудь еще – это гораздо более уместно.

Лисси почему-то покосилась на «дан-Энрикса» и плутовато улыбнулась.

– В самом деле… Но ты не тревожься, Лей. Будь Альверин хоть десять раз герой, он все-таки Финн-Флаэн, и твой отец должен будет передумать, если между нашими сеньорами и партией Дарнторна выйдет окончательный разлад. А дело идет как раз к этому. Ты слышала о том, как Ульфин Хоббард вызвал коадъютора на поединок?..

– Нет, – в голосе Лейды прозвучало удивление, и Лисси укоризненно качнула головой.

– Об этом сплетничают третий день подряд. Надо же хотя бы ради любопытства слушать то, что говорят другие люди. Крикс, ты не расскажешь нам подробности этой истории?..

– Я знаю не так много, – предупредил «дан-Энрикс», пытаясь вспомнить разговоры, слышанные накануне в Ордене. Естественно, во всех услышанных им версиях симпатии рассказчиков оказывались на стороне лорда Ирема. У Крикса было свое собственное мнение на этот счет, но сейчас он решил придерживаться фактов.

– Ну… Как вам, наверное, известно, Хоббарды – давние вассалы Дарнторнов. Мессер Ирем как-то раз беседовал с Лан-Дареном и сделал пару замечаний о молокососах, которые цепляют перевязь и шпоры, не успев побывать ни в одном сражении. Ульфину Хоббарду, который был при этом разговоре, меньше месяца назад исполнилось семнадцать лет, после чего он прошел свое Посвящение. И на войне он раньше не бывал… ну, одним словом, он решил, что Ирем намекает на него. Он никому ни слова не сказал, а вечером явился в «Черный дрозд» с тремя свидетелями и сказал, что вызывает коадъютора на поединок. Ирем в это время ужинал и, говорят, сначала очень удивился. Он сказал: «Не помню, чтобы я чем-нибудь оскорбил вас лично и этих троих господ». Хоббард почти дословно повторил ему все то, что слышал во дворце, а после этого спросил, не хочет ли сэр Ирем взять свои слова назад. Мне кажется, вполне возможно было решить дело миром. Но сэр Ирем… в общем, он сказал: «То, что у вас хватило глупости принять все это на свой счет и явиться ко мне с вашим нелепым вызовом – лучшее доказательство того, как опрометчиво возводить в рыцарское звание подобных сопляков». Такого Хоббард, разумеется, стерпеть не мог. Его свидетели потребовали у мессера Ирема назвать условия будущего поединка. А коадъютор только рассмеялся и сказал, что все зависит от того, как именно они намерены с ним драться – вместе или по отдельности, – Крикс помолчал и, сделав над собой усилие, признал: – Мне кажется, что он нарочно выводил их из себя. Они как раз повздорили с Дарнторном на Совете, и, думаю, сэр Ирем просто захотел на ком-то отыграться. Он ведь не мог не понимать, что ни один нормальный человек не сможет без конца терпеть его издевки. Хотя, разумеется, со стороны Ульфина Хоббарда было ужасно глупо затевать драку в трактире.