Сталь и Золото. Книга 1. Истинное имя. Том 2 - стр. 29
В день, когда Крикс приносил свою вассальную присягу, принимавший ее Аденор поклялся в том, что в случае необходимости даст ему место под своим кровом, помощь и защиту. Но сейчас Крикс скорее откусил бы собственный язык, чем обратился к нему за помощью, которой – как считал он сам – он совершенно не заслуживал.
Крикс вышел из особняка с гордо поднятой головой, заставив себя не оглядываться лишний раз на окна Аденора. И шагал куда глаза глядят, пока не обнаружил, что дошел уже до самой Разделительной стены и скоро выйдет в Нижний город. Тогда-то его и осенила мысль про «Золотую яблоню». Надо признать – самая здравая за этот неприятный день.
По крайней мере, здесь его никто не беспокоил.
Не считая старого сыча из противоположного угла, который, кажется, задался целью прожечь в нем дыру своими пристальными взглядами.
Крикс одним глотком допил свой сидр и придвинул к себе миску с супом. От выпитого на голодный желудок слегка закружилась голова. Из чистого упрямства он велел подать вторую кружку.
Незнакомец, проявляющий к нему такой назойливый и непонятный интерес, наконец-то встал и направился в сторону лестницы, ведущей в спальни наверху. Но Крикс почти не обратил на это внимания, поскольку уже приступил к еде. После первых же ложек супа у него проснулся волчий аппетит. Если до этого Криксу казалось, что придется через силу проглотить хотя бы половину порции, то сейчас он пожалел, что не спросил чего-то посущественнее.
Захмелев от сытости и выпитого сидра, он с усилием поднялся и пошел наверх. Глаза у «дан-Энрикса» слипались. Мысль о том, чтобы лечь спать и, может быть, хотя бы до утра забыть про собственные неприятности, казалась крайне соблазнительной.
По крутой и узкой лестнице он шел почти наощупь. Опьянение и накатившая усталость не давали связно мыслить или обращать внимание на то, что происходит вокруг. Даже когда в скудно освещенном коридоре верхнего этажа он чуть не налетел на давешнего незнакомца, это не показалось ему чем-то удивительным. Единственным, что привлекло его внимание, была мелькнувшая перед его глазами яркая, зеленоватая искра, сорвавшаяся, как ему казалось, с перстня на руке мужчины.
Никогда еще не видевший кольца, способного плеваться искрами, Крикс вознамерился получше рассмотреть его, но не сумел. Пол зашатался под ногами, стены коридора разбежались в стороны, и «дан-Энрикс» ощутил, как чьи-то руки, ухватив его за шиворот, затаскивают в комнату, которая располагалась через одну от его собственной.
Крикс попытался высвободиться, но оказался прижат к двери с противоположной стороны и ощутил, как жесткие, неожиданно сильные пальцы стискивают его горло.
Он собирался закричать, но вместо этого издал какое-то сипение, которое испугало его самого. По-видимому, незнакомец понял, что слегка перестарался, потому что чуть ослабил хватку, в то же время впившись твердыми, как гвозди, пальцами в самые чувствительные точки его горла, с двух сторон от кадыка. Крикс оскалил зубы, наугад ударив незнакомца кулаком. Удар получился совершенно безобидным, так что «старый сыч», похоже, его вообще едва заметил. Продолжая прижимать «дан-Энрикса» к двери, он вслепую шарил на прибитой к стене полке, смахивая на пол склянки и какие-то коробочки. В конце концов он, видимо, нашел то, что искал, поскольку схватил небольшой флакон, зубами выдрал пробку и ткнул горлышком флакона в губы Криксу. «Пей!» – прошипел он.