СССР™ - стр. 17
Сергей, как дурак, подскочил на два абзаца, перечитал, на что запалу хватило, плюнул и вернулся к финишу.
Финиш был патетическим.
«В настоящее время ЗАО „Союз“ завершает переговоры с ЗАО „Союзторг-управление“ об урегулировании взаимоотношений, связанных с вопросами правообладания. ЗАО „Союзторг-управление“ выразило готовность решить все возникшие коллизии в досудебном порядке, полностью компенсировав ЗАО „Союз“ ущерб, причиненный вольно или невольно с момента вступления в силу документов, подтвердивших право собственности ЗАО „Союз“ на бренд „Союз“. ЗАО „Союзторг-управление“ предоставляет ЗАО „Союз“ право самостоятельно улаживать аналогичные разногласия с франчайзи, продвигающими бренд „Союзторг“ в населенных пунктах Российской Федерации.
Неполучение официального ответа на настоящее письмо в срок до 21 мая будет означать нежелание „Союзторг-Восток“ улаживать спорные вопросы в досудебном порядке. В этом случае ЗАО „Союз“ направляет в московский арбитраж, по месту своей регистрации, заявление о пресечении нарушения исключительного права на товарный знак и компенсацию материального и морального ущерба.
С уважением,
Корниенко Н. И., партнер юридической фирмы „Арнгольц и партнеры“».
– Пассивный наверняка, – сказал Сергей.
Дорофеев смотрел в окно.
– И что это значит? – уточнил Сергей, втайне надеясь, что Дорофеев сейчас скажет: «Да ничего особенного, тупая разводка, не в первой, так во второй инстанции отобьемся».
Дорофеев сказал:
– Это значит, что ЗАО «Союз» порвет нас как «Комсомольскую правду». Возьмет с нас сколько захочет, а для кучи еще обанкротит.
– Ай как страшно. Ты чего, Валя? Кто обанкротит, какое сколько захочет? Ложь это все, и на лжи одеянье мое. Мы франчайзи, добросовестные плательщики. Ни фига не знаю, пусть эти орлы с «Управлением» разбираются, – напористо сообщил Сергей, давя в себе неприятное ощущение туповатого повтора.
– Разобрались они давно с «Управлением». Те нас слили и всю сеть. Я же звонил, справки наводил. И в Москве, и в Энске, и в Свердловске. Не знаю, кто за этим «Союзом» стоит, но его все хуже кровавой гэбни боятся.
– А Агафонов чего говорит?
– Агафонов месяц ни с кем из наших не соединяется и мобилу поменял. А все остальные в «Управлении» говорят, что неправомочны и все такое и даже со мной общаться не имеют права. Я вам говорил.
– Короче так, Валя. Идут они лесом. Я этим уродам платить не буду.
– Да им уже и не надо – отсудят, арестуют и грохнут всё.
– Кончай паниковать. И им не буду, и с «Управления» столько возьму, что им мало не покажется. Я собою просто не владею, я прийти не первым не могу. Ты, короче, сейчас прямо садишься в ероплан и фигачишь в Москву. Там находишь – не знаю как, выслеживаешь, через жену, любовницу, ресторан любимый, – Агафонова и…
– Нет.
– Чего нет? Не найдешь? Валек, я же в тебя верю.
– Я не поеду в Москву, Сергей Владимирович. Я сейчас заявление напишу и пойду домой.
– Какое заявление?
– Об уходе.
– Валя, ты чего? – тихо спросил Сергей.
– Сергей Владимирович, я не собачка Лэсси, не специалист для подтирания и не кризис-менеджер. Я юрист. Юрист вам не нужен. Вы меня месяц посылали, чтобы теперь я расхлебывал. Эту кашу я не расхлебаю, тут другие люди и средства нужны. Если они вообще бывают.
Сергей с подвывом вздохнул и принялся убалтывать. Почти без надежды – Дорофеев все-таки крепко обиделся, да и прав был, чувствовалось это кишкой. Но кишка – грязное животное, как ему верить-то? Западло даже.