Средняя Эдда - стр. 13
Зожники тряхнули Илью и, придерживая, поставили на ноги. Один сорвал с него пальто, так что пуговицы разлетелись в разные стороны, второй оттянул и чем-то острым распорол свитер.
– Майку тоже рви, – разрешил Арчи. – Ею пусть и трет.
Илья подумал, что должно бы стать холодно, но отчего-то не делается. Вместо этого его обдало успокаивающей отупляющей волной. Как будто вновь посадили на транквилизаторы, как тогда, во Второй терапии. Словно зубная паста с мятой растеклась по телу и приятно покусывает изнутри холодными маленькими зубами. Голова стала легкой и пустой. Она оторвалась от туловища и держалась чуть поодаль, глядя на себя почти безразличными, может, только чуть саркастически сощуренными глазами. Глазами, которым нипочем разбитый висок и капающая кровь. У которых нет никакого бока. Вообще нет ничего лишнего, отвлекающего от… лень додумывать эту мысль.
Тело прислонилось к стене и ободряюще похлопало русалку по хвосту. Ему сунули в руку тряпку, ударили. Еще раз. Оно что-то делало, но что – было совершенно неважно.
– Как-то у тебя без огонька идет, – заметил вечность спустя длинноволосый цензор в кожаном плаще. Этот, на остатке батарейки соображала голова, не похож на зожника, ботан какой-то. – Когда свою грязь малюешь, небось, веселее идет?!
Илья молчал. Мысли сами собой рассасывались, глаза застилала желейная пелена. Ничего уже нет, и тем более ничего не будет.
– Что кровью-то капаешь? – не унимался ботан. – Ты подбирай и ею замалевывай!
Илья так и сделал. Он плюнул кровью на стену и стал растирать.
Хиропрактику бы наверняка понравилось.
На цензоров он больше не оглядывался, а они его больше не били. Это уже хорошо. Еще хорошо бы придумать, что делать дальше. Но мыслей нет.
Воздух яростно зашипел, как если бы из-под бурой плитки на тротуаре полезли змеи.
– Щ-щ-щ, Арчи, менты!
Главный зожник подскочил и сбежал вниз – свериться с пейзажем.
– Не должны же вроде? – тронул его за плечо лысый Коха.
Арчи брезгливо сбросил руку.
Снизу неспешно, но во вполне определенном направлении поднимался полицейский.
– Мишаня, Буга, вы со мной, – распорядился Арчи. – Вадик, Коха, вы остаетесь.
Илья всё с той же ленивой отстраненностью подумал, что надо, наверное, попробовать бежать, но вместо этого просто сел около стены. Он по-прежнему не чувствовал холода, но руки стали слушаться заметно хуже, а спину саднило будто от мелких порезов.
Мент и делегация цензоров встретились, и сержант оценивающе обвел взглядом троих зожников в разноцветных куртках. По результатам осмотра он выкатил на лицо ухмылку превосходства: эти гопники были слишком прибарахленными и слишком ухоженными для того, чтобы оказаться настоящими.
– Что вы тут развели? – собирая слюну в плевок, спросил сержант через губу. – Кто такие вообще?
Арчи выдвинулся вперед и протянул заготовленную бумажку.
– Нормально всё, командир, мы из КЧН.
– Откуда? – скривился сержант, но верительную грамоту взял.
Он развернул листок и, пережевывая про себя слова, пробежал его глазами.
– Сами себе нарисовали? – поинтересовался он, поднеся поближе к глазам печать.
– А ты позвони, – хмыкнул Буга.
– Кому?
– В Культурное наследие!
Арчи протянул сержанту визитку.
– Вот по этому, – сказал он, придавливая ногтем номер телефона, – мы – вторая группа. Но там и так знают, кто где стоит.