Средневековое дело - стр. 2
Часть расследования успели провести родственники покойного и преподнести результаты сыщикам на блюдечке. Вот Таксист и обрадовался халяве. Но всегда бывает но.
Покойному, инженеру Слендеру Марку Захаровичу, было всего сорок. Работал в НИИМОРТ (материалов общей реновации технологий). Согласно первоначальному врачебному заключению, умер от холеры. Поехал в Астрахань, на конференцию по сверх- и полупроводникам, там купил на рынке два арбуза, побольше – с собой, поменьше – съесть. И съел… Это казалось правдоподобным: в городе почти одновременно, с разбросом в несколько дней, было зафиксировано ещё четыре случая холеры, правда, те без смертельных исходов, в связи с чем город чуть было не был плотно закрыт на карантин. Впрочем, ограничились для начала менее строгими противоэпидемическим мерами. А поскольку они сработали, случаев холеры больше не было, то ими и ограничились.
Но тело Слендера прислали в металлическом гробу с запретом открывать, дабы не распространять холеру ещё и в Москве. Хотя тело в гробу буквально плавало в каком-то дезинфектанте.
Родственники в холеру не поверили. А может, они вообще не могли поверить в его смерть и просто не могли не пренебречь запретом взглянуть на родного человека в последний раз. И убедиться, что это не ужасная ошибка, что это именно он. С помощью напора и взяток они добились вскрытия гроба (при строгих предосторожностях против холеры, разумеется) и взятия проб на анализы.
И оказались правы. Холерных вибрионов у покойного не обнаружилось, а вот мышьяк – был.
Убийство? Самоубийство? Несчастный случай? Во всяком случае, завели дело, Таксист его себе выпросил, но сделал по нему очень мало, хотя и старался представить свои достижения в выгодном свете. Сделал он, собственно, только одно, т.е. проверил ровно одну версию. Выяснил, что на даче у покойного был яд для травли мышей, кажется, гранозан. Домашних животных нет, почему бы и не. Он организовал на даче обыск. Гранозан, когда его нашли, лежал в картонной коробке, перевязанной пожелтевшей от времени верёвочкой. Таксист верёвочку развязал. И напрасно, теперь нельзя определить, не развязывали ли её незадолго до него. В коробке оказался запаянный полиэтиленовый пакет, который этот горе-сыщик разрезал и отсыпал себе часть порошка. Разрезал тоже зря, теперь почти невозможно определить, может, кто уже разрезал его по шву и аккуратненько запаял обратно. Анализ порошка показал, что это и правда гранозан. Но, во-первых, это средство для протравливания зерна, да, но для защиты не от мышей и сусликов, а от головни, фузариоза, антракноза, сказали эксперты. Может, потому он там и лежал – купил его инженер по ошибке, а потом ошибка выяснилась, и открывать пакет было незачем. А то и не купил, а позаимствовал в совхозе, будучи посланным туда от предприятия ещё в советское время. Во-вторых и в-главных, гранозан соединение не мышьяка, а ртути. Хотя симптомы отравления отчасти похожи. В Средние века мышьяк и ртуть вообще путали. Но анализ-то дал мышьяк, значит, гранозан ни при чём.
Таксист, однако, изрядно напуган – прочёл признаки отравления гранозаном и теперь находит их у себя. Снижение аппетита, тошнота, неприятный вкус во рту, жажда, вялость, головная боль, заторможенность, адинамия, бессонница. (По-моему, всё первое – следствие неумеренного отдыха с водкой вместо работы по делу, тормознутость и лень этому парню свойственны всегда, а бессонница, если она реальная, а не придуманная, следствие испуга). Теперь он ожидает боли в животе, рвоты, поноса и галлюцинаций. А также нарушений зрения, косоглазия, эпилепсии. И т.д. В общем, проявил героизм и надорвался, никак не может продолжать это средневековое дело. Так что Шепард передаёт его мне.