Средневековая Русь и Константинополь. Дипломатические отношения в конце XIV – середине ХV в. - стр. 20
Другой посол великого князя игумен Феодор Симоновский на несколько месяцев задержался в столице Византийской империи. За это время он был возведен в сан архимандрита, а его обители были предоставлены права ставропигии, то есть подчинения непосредственно патриарху. Известно, что он покинул Константинополь осенью 1384 г. в сопровождении послов патриарха, митрополитов Матфея и Никандра, направленных в Москву с целью разобраться в деле митрополита Пимена, низложить его с митрополичьего престола и вызвать в Константинополь к патриарху Киприана.
В связи с предстоящими разбирательствами патриарха с митрополитами в 1386 г. Феодор был снова послан Дмитрием Донским в Константинополь с новыми доказательствами виновности Пимена. Но неожиданно архимандрит Феодор «сошелся с Пименом и бежал к туркам». Пимен возвел Феодора в сан епископа Ростовского, а тот гарантировал Пимену лишенное проблем возвращение в Москву. Оба спешно покинули Константинополь и в июле 1388 г. благополучно прибыли в Московскую землю.
Обращаясь к событиям внутри церковной борьбы за пост митрополита, отметим, что поездка Пимена 1379 г. не была единственной. Митрополит ездил в Константинополь еще два раза – в 1385 и 1389 гг. В последнюю поездку он умер, а митрополитом Киевским и всея Руси после его смерти стал Киприан (1390—1406), болгарин по происхождению и византиец по воспитанию и взглядам>40.
Таким образом, суть развернувшейся церковно-политической борьбы состояла в том, что на протяжении XIV – первой половины XV столетия несколько раз создавались и упразднялись особые митрополии для Литовской и Галицкой Руси; иерархи, поддерживаемые Москвой, Литвой, соперничали друг с другом и искали союзников при императорском и патриаршем дворах в Константинополе. Положение дел было таково, что требования об отдельной митрополии для западнорусских земель возбуждались едва ли не каждый раз при замещении кафедры митрополии «Киевской и всея Руси». Для сохранения мира и стабильности Константинопольскому патриархату приходилось лавировать и принимать компромиссные решения (например, посвящение Киприана на Киевскую кафедру и др.).
Утверждение самостоятельной Литовской митрополии (1315—1317 или 1300 г., согласно А.С. Павлову)>41 с резиденцией литовских митрополитов в Новогрудке, а позднее в Вильне фактически означало образование на землях Великого княжества Литовского нового центра церковно-политической и религиозной жизни, способного конкурировать с кафедрой митрополита Киевского и всея Руси (такое определение имело место с 1375 г.). Для Константинопольского патриархата взаимодействие с правителями Великого княжества Литовского было важно с точки зрения возможного православного крещения Литвы, поскольку существовал высокий риск обращения великих князей Литовских к папе римскому с просьбой о католическом крещении, что для Константинополя было неприемлемо. В случае подобной «переориентации» принявшая православие Вильна, по замыслу Константинополя, могла бы стать центром для установления церковного контроля над литовскими и восточнославянскими землями, включенными в состав Великого княжества Литовского, подобно тому как таким центром для восточно- и северорусских земель стала Москва. Стремясь найти компромисс и как-то сгладить остроту противоречий между Москвой и Вильно, а главное – утвердить единство православной церкви в восточноевропейском регионе, патриарх издал и отправил на Русь целый ряд актов и посланий