Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - стр. 121
Нацистские правители, провоцируя недоверие, вынуждали советских руководителей без конца подтверждать серьёзность своего отношения к заключённому пакту, то и дело заверять в искренности намерений, в том, что не предадут ни при каких обстоятельствах. В гарантиях генсека ВКП(б) сквозил намёк на требования аналогичных шагов и со стороны немецких партнёров.
Германия же всё больше втягивала СССР в орбиту своей авантюристической политики, преследовавшей далеко идущие имперские цели. Тем самым Гитлер уже заложил мину под сталинскую идеологическую декорацию, подорвав доверие мировой общественности к коммунистической идее.
Понимал ли это Сталин? Имел ли он запасной ход? Рассчитывал ли этим «ходом» позднее наверстать упущенное? Каким образом? Развитие дальнейших событий должно было доказать, кто в действительности прав. Кто в конечном итоге выйдет победителем из весьма сложной, преднамеренно запутанной всеми участвующими сторонами игры с огнем: одни ради выживания, другие – ради завоевания мирового господства.
Но пока что советско-германское сближение вскрыло якобы беспринципность политики советского руководства, облегчило нацистам расправу над демократическими силами, развязало руки для дальнейшей агрессии на Европейском континенте. И не только здесь. Генеральный штаб вермахта разрабатывал глобальные стратегические планы, давно вынашиваемые его фюрером, и, как ни странно, ему пока удавалось довольно успешно претворять их в жизнь.
Свидетельствовал об этом и Пакт о ненападении: с одной стороны, Гитлер должен был вбить клин между Западом и Востоком, расчистить себе путь и подготовиться к решительной схватке.
Обо всем этом закордонные работники Особой группы Серебрянского в своё время весьма настойчиво информировали своё высшее руководство, что в тот период сыграло определённую положительную роль и за что впоследствии чекисты дорого заплатили.
Вскоре руководители Советского Союза оказались перед фактом начала военных действий немцев на польской земле. Германский фюрер претворил их в жизнь «операцией в Гляйвице».
Хотя и косвенно, но СССР фактически был втянут в уже носившую мировой характер войну, которой он всячески старался избежать. Но Кремль не желал в том признаться. Здесь невольно зарождалась особая стратегия выживания, которая обязывала ко многому, включая ряд рискованных дипломатических и военных демаршей. В противном же случае катастрофа была неминуема.
Правители Германии вначале не предполагали столь решительных шагов со стороны Советского руководства. В свою очередь, нацисты также уже не могли дать задний ход. Скрепя зубами, они были вынуждены идти «навстречу» требованиям правительства СССР, одновременно подталкивая его к соучастию в вооружённом конфликте с Польшей. Почти каждый шаг одной стороны вынуждал другую сторону совершать ответный поступок.
Конечно, было бы наивным полагать, что советские руководители пошли не только на сближение, но и на фактическое сотрудничество с нацистами по простоте душевной, не преследуя собственных интересов. Исподволь, как бы невзначай, они с твёрдостью претворяли их в жизнь. Главной оставалась задача обеспечения безопасности страны.
В то же время ошибочно было бы отвергать мысль о том, что в Москве, продолжая опасаться агрессии со стороны Германии, не исключали возможности альянса тех же немцев с англичанами и французами против большевистской России.