Спецкоманда №97 - стр. 27
Беглов, слышал я, дохаживал в своей должности последние дни. Он давно написал рапорт, но начальник базы Артур Паникян не подписывал его, пока старшему инструктору не найдут замены.
– В натуре? – сощурился я (недобро так сощурился). – Хочешь сказать: его обрезать – и он наш? Только я не хочу быть дебилом, который будет пробовать твою жратву на отраву.
– Захлопни пасть! – заорал на меня Бенгальский. – Если есть желание добровольно покинуть центр, то тебя никто не держит. Свободен.
Странно было видеть едва заметную улыбку и подобревшие глаза на лице этой бездушной машины. Только эта – хоть и запоздалая – улыбка и позволила мне позволить себе остаться на военно-морской базе.
Бойцы уже прошли курс на выживание, питаясь, по определению Земли, как фотомодели, а впереди несколько месяцев специальных дисциплин и… возможность побаловать себя в «центральном» кафе кружечкой-другой пивка.
Вот впереди Клима Леша Бережной. Идет и слышит скрип зубов командира:
– Ну если я увижу в стане медиков хоть одно знакомое лицо!.. – Сделав неосторожный шаг, Клим по плечи провалился в вонючую промоину. Держась за автоматный ремень Аденина, выбрался и в очередной раз выругался: – Я их всех, тварей, здесь сгною!
Спецназовцы шли курсом на юг, чутко вслушиваясь в звуки Каспия – шипяще-ворчливые, готовые, как и Сергей Климов, сорваться набежавшим ветерком на вонючую – с примесью тины, гнилой рыбы и соляра – воду. Вечернее солнце припекало непокрытые головы спецназовцев, каждый из которых в свое время прошел службу в армии, повоевал в «горячих точках».
Эфир тронул Клима за плечо:
– Командир, о погоне не забывай.
«А он прав», – подумал Сергей. Успокоившийся окончательно. И вслух добавил:
– Нам надо не проиграть, братва. Что бы там ни приготовили штабные лисы.
Самые натянутые отношения у командира группы были с сержантом Василием Серегиным – снайпером, сослуживцем Клима. Хотя в группе он находился рядом с командиром и действовал как наблюдатель. Они почти не разговаривали. Сейчас «винторез» снайпера, обмотанный лохмотьями, казался трофейным автоматом времен Великой Отечественной (как и та пушка, попавшая в кадр), пролежавшим в тине по меньшей мере полста лет. Но работал безотказно.
И еще три человека – сержанты Леонид Гардин и Михаил Михайлов и рядовой Юрий Аденин.
Из вооружения – «бесшумки», пистолеты, гранаты, ножи. Из спецоборудования – фотоаппарат в защитной оболочке, навигаторы и радиостанция, пристроившаяся за плечами рыжеватого Эфира и принесшая столько хлопот и отнявшая столько же нервов.
Клим отослал Бережного и Аденина вперед, а сам с неполной командой двинулся следом, фиксируя стволом автомата любой подозрительный предмет: будь то закачавшийся камыш, подавшаяся от берега коряга или закачавшийся под легким ветерком куст. Гниловатая вода противно хлюпала в набухших непромокаемых (непромокаемых – вот в чем подлость!) ботинках. Облегченные разгрузки словно были сделаны из свинца. Все-таки напряженный поход сделал свое дело.
Не прошло и пяти минут, как командир услышал условный сигнал Бережного.
«Ну сейчас все и прояснится», – с новой силой занервничал Клим.
Прояснилось все довольно скоро. Затаившись и глядя через «окно» в камыше, Сергей Климов увидел в бинокль группу людей. Незнакомых людей. И сколько он ни всматривался в оптику, в изможденных лицах не увидел ни одной знакомой черты.