Спасти СССР. Манифестация - стр. 24

Пока я брал билет, она заняла место у окна на заднем сиденье. Попутчиков практически не было, и я сел напротив.

– Нет, – сказал уверенно, – с выпивкой все будет нормально. Да и с найденным оружием тоже, я им объясню.

– Вот! – Она многозначительно воздела палец. – Вот именно в этом товарищи и хотят убедиться: что эта группа школьников уверенно управляема изнутри. Без этого нет смысла браться.

– То есть, – сообразил я внезапно, – вы меня показать везете?

– Да. – И она еще раз пробежалась по мне оценивающим взглядом.

Проехали мимо «Сайгона», пересекли Невский. Проплыла за окном знакомая «Старкнига», потом лекторий «Знания».

– Одного не понимаю, – отвернулся я от улицы, – как можно по мне в кабинете определить управляемость группы.

Она отмахнулась:

– Повезло. Дядька один из Москвы приехал шибко грамотный. Посмотрит на тебя и решит. Я-то тебя в действии видела… Но надо, чтобы кто-то посолиднее взглянул.

– Что, – не поверил я, – ради этого приехал?

– Да нет, конечно, – засмеялась она, – так, по смежным вопросам прислан поработать… Наша, выходим.

Контроль на входе мы прошли быстро: Светлана Витальевна махнула пропуском, дежурный прапорщик нашел меня в каком-то списке, и мы пошагали вперед.

Я с интересом вертел головой. На первом этаже, ближе ко входу, Большой дом был помпезен, но чем дальше мы углублялись в его переходы, тем все больше он начинал походить на Софьино общежитие: те же разбегающиеся во все стороны длиннющие коридоры с паркетом-елочкой на полу и те же ряды крашеных дверей, разве что освещение получше да чашечки с пластилином на дверях напоминали о режиме.

Нас проверили еще дважды: на площадке шестого этажа и в самом конце пути, перед входом в небольшой тупиковый отсек. Здесь Светлана Витальевна предъявила какой-то новый пропуск, а я удостоился внимательного разглядывания от серьезного мужчины в штатском.

– Посиди пока здесь. – Моя провожатая завела меня в большую светлую комнату на три окна и моментально испарилась.

Вернулась через пару минут с выражением легкого недоумения на лице.

– Какое-то срочное совещание созвали, ждем. Чаю хочешь? – И она принялась не глядя доставать из тумбочки чайные принадлежности.

Я хмыкнул и подошел к окну. Ниже виднелись зарешеченные окна «Шпалерки» – первой следственной тюрьмы России. Сколько в этих камерах интересных людей посидело: от Ленина с Мартовым до Гумилева с Хармсом… Фамилиями постояльцев назван с десяток улиц города – можно ли найти более явное указание на то, как переменчива порой бывает судьба?

Я взял горячую чашку, несколько сероватых листов бумаги и отсел на уголок большого стола. Сделаю еще одну попытку самостоятельно доказать, что кривая Фрея не является модулярной… Может, сегодня получится?

На какое-то время я выпал из реальности.

– Что это у тебя? – прозвучал женский голос, и я в недоумении оторвался от формул.

Ну конечно, Светлана Витальевна не могла не засунуть свой любопытный лисий нос в мои записи.

– Математика, – буркнул я недовольно.

– На школьную не похоже… – Она даже голову свою вывернула набок, пытаясь разобраться в моих закорючках.

– У меня в воскресенье городская олимпиада… – проскрипел я придушенно.

– А… – выдохнула она с облегчением. – А что в математическую не пошел?

Я чуть помедлил и отложил листы: нет, и сегодня не получится.