Спасти красноармейца Райнова. Книга восьмая. Партизан. - стр. 4

Теперь зная кто я и кем являюсь, а я Багаев, не Павлов, что за этот месяц мне окончательно стало ясно, принял это и осознал. Генерал поделился со мной своей памятью, опытом службы, некоторыми рефлексами, и аурным хранилищем. Ну да, открылось через два дня, я сразу настроил и пошёл кач. Уже тонну и триста сорок два килограмма имею на данный момент. Вполне неплохо. Правда, пустое оно. Ну почти. Ну и опция големов вчера запустилась. Это к слову произошло первого июля. А в тело я попал первого июня, как раз когда немцы в наступлении перерезали единственный перешеек для выхода армии из окружения. В тот день, когда я осознал в кого попал, то подивился. Знаете, кого-кого, но Власова я не считал предателем. Хотя и признавал, что его методы мне не нравились. Я сильно не люблю коммунистов, и всё что с ними связно, я бы понял его если бы тот пошёл против Сталина сам, собирал единомышленников, ну посидел на зоне, борясь за свои идеалы, как тот же тьфу, Солженицын. Последний мне как человек не нравился. Гнилым был. Власов решил совместно с нацистами свергнуть Сталина. Да с кем угодно, но не с ними. Вот этого я не приемлю. За два года я понял, что такое нацизм, что украинский, что немецкий, и разницы не видел между ними, и не понимал, вот откровенно не понимал, как можно было пойти к ним работать? Повторюсь, с кем угодно, но только не с ними. Поэтому Власова я скорее поддерживал, но не его связи с немцами. Только не с этим. Поэтому ничего против не имел от попадания в его тело. Ха, сменил сорокачетырёхлетнее отлично тренированное тело, на тело сорокаоднолетнего генерала, скажем так, не в самом лучшем состоянии.

Я не жульничал, действительно правду говорил, у меня просто не было свободного времени. Когда изучил личные документы, как раз и голову забинтовали, подошло несколько командиров, прибыли свежие разведданные, один из полковников спрашивал в состоянии ли я изучить их и отдавать приказы? Подвертев, что я могу это сделать, смог встать, хоть и не без чужой помощи, и дальше взял всё в свои руки. Имея большой опыт штабной работы, это от Павлова, а также личный боевой, адаптируя его под местные реалии, плюс присутствовал при допросе взятого языка в звании майора, я понял, что армии выйти просто не дадут. Сил у противника достаточно сдержать все наши атаки. Да и атаковать нечем. После двух месяцев наступления подразделения крайне вымотаны и ослаблены. Это будет бойня. И не смотря на категоричный приказ, приняв все войска, а тут были части не только Второй Ударной армии, которую Власов недавно принял, при этом оставаясь заместителем командующего фронтом, и пробиваться на встречу, я наложил вето на это, и приказал организовать оборону в удобных местах на занятых участках, перейдя в режим экономии. Причём, взял на себя всю ответственность за это решение. Лично мне на карьеру было плевать, парней жалко, ради них стараюсь. Дальше, изучив карты, спросил у начальника разведки армии:

– Эти два болота проходимы?

Да, между нами и нашими войсками было два огромных болота, что немцы не могли контролировать.

– Не проходимы, товарищ командующий. Уже проверяли, я докладывал. Чуть людей не потеряли.

– Я помню, но сейчас не об этом. По этим двум болотам нужно проложить две гати к нашим. Рубить и готовить стройматериал в глубине наших территорий, вручную переносить на место и ночами, стараясь это делать тихо, собирать настил дороги. Для техники не нужно, главное, чтобы могли пройти люди и гужевой транспорт. Сразу строить две. Тут и тут. Назначаю вас ответственным в этом деле, передаю все наличные сапёрные и инженерные подразделения. Тайно, чтобы не засёк противник, у нас должно появиться две тропы к нашим. Даю неделю. Дальше как будут дороги к нашим, ночами, днём маскируя гати, доставлять боеприпасы, всё необходимое, вывозить раненых. Задача ясна, товарищ подполковник?