Спасти красноармейца Райнова. Книга девятая. Возврат долга жизни - стр. 15
Глава 3
– Ответ на ваш вопрос довольно простой. Командование Красной Армией уничтожает личный состав своих частей ударными темпами, используя для этого немецкие подразделения. Я могу с подробностями, если пожелаете, общался с очевидцами и участниками, что мне рассказывали, опишу вам. Некоторые из этих очевидцев лежали в палате безнадёжных. Меня тоже считали безнадёжным, но я выкарабкался. Так вот, представим ситуацию. Формируется танковый батальон, собираются машины, в основном с полигонов военных училищ, личный состав курсанты и преподаватели, небезразличные граждане помогают оснастить батальон тем что не хватает на складах. Идёт подготовка, и эту боевую часть направляют на фронт. Всё, вошли в состав одно из армий и двигаются по дороге, под прикрытием двух зенитных пулемётов к передовой. Задача усилить одну из стрелковых дивизий, что с трудом сдерживает атаки немцев. Вроде бы обычное дело, в принципе так части и отправляют, тут усилить передовую, там. В нашей же истории, а такое не редкое дело, на дорогу вышел советский генерал-майор, командир одного из корпусов, и своим чином надавив, забрал батальон, и кинул в атаку. Командир батальона, а именно он и описывал мне эту историю, капитан, сказал: я не могу атаковать противника. Я не знаю кто там, где пушки, что меня ждёт. Без разведки атаковать преступление. Так генерал начал орать, брызгая слюнями, грозить «Наганом» что пристрелит, и отправил батальон в атаку на участке обороны своего корпуса. До окопов никто не доехал, все танки, вспыхивая друг за другом, остались гореть на поле. Батальон бесславно погиб, даже не доехав до противника, хотя там было четыре тяжа, новейшие «КВ». Капитан, объятый огнём, смог выбраться из машины, его потушили танкисты, которых немцы расстреливали из своих винтовок как на полигоне. Это была бойня, сознательная. И может возникнуть вопрос. Что быто тому генералу за подобное преступление, получили ли он что-то за это? Ну конечно получил. Он получил боевой орден, и его перевели командовать армией. Знаете, у меня огромные глаза были, когда я слушал капитан, и не верил ему. Разве такое возможно? Объяснил мне другой командир. Оказывается, в нашей армии правило, смотреть не на потери противника, а на свои потери. Если они есть, значит военачальник воюет хорошо, их награждают, повышают. А то что на сотню наших павших бойцов приходиться около десяти солдат у противника, и то не всегда, бывает те и без потерь обходятся, на это не обращают внимания. Это геноцид личного состава частей. Сознательный и вполне рекомендуемый к действию.
– Но это может быть единичный такой случай? – попытался спасти ситуацию ведущий.
– О нет, таких историй по госпиталю ходят множество. Как в строю идут на пулемёты целые полки, их там и кладут. Даже я, потерявший знания военного училища, знаю, что такое разведка, накрытие целей артиллерией перед атакой, фланговый обход и штурм укреплений. А тут тупо вперёд, на пулемёты, это тактика времён наполеоновских войн, под барабанный бой. И честно говора, я это не понимаю. И не понимаю зачем нужны военные училища, когда каждая кухарка может заменить советского командира и просто посылать бойцов на убой. Зачем их учат? Зачем? Красиво на парадах маршировать? И я стал задавать вопросы. Когда что-то не понимаю, я спрашиваю, чтобы мне разъяснили. Мне объяснили. Оказывается, в Красной Армии есть такая служба, я о ней краем уха слышал, но что это, не знал. Называется Политуправление. У каждого командира есть такой политработник, что прячет за спиной револьвер, и следит что делает его командир. Если тут воюет правильно, фланги держит, артиллерию применяет, ему сразу приставляют ствол к виску и говорят: