Спасти царевича - стр. 10
Глава 4
Заточка – заостренный с одного конца трехгранный напильник,
вошедший в лист Царской Тайной Канцелярии
как одно из самых вульгарных и банальных орудий
для умерщвления особы царской крови.
Батюшка был примерным воякой. Происходил он из знатного, но небогатого рода, и, будучи младшим сыном, не наследовал ни титула, ни денег и вынужден был сам пробивать себе дорогу в жизни. Женился рано, по любви, на бойкой дочери богатого помещика-соседа и увез жену в бедную офицерскую квартиру в суровый и неприступный Южный град, где темпераментные басурмане издавна не давали честным людям жить спокойно.
Время, проведенное на горных рубежах, подарило батюшке несколько серьезных ран, звание командира Первого Южного гусарского полка, скромный дом… и трех дочек.
Как и всякий военный, подпоручик Луговской втайне представлял, как обучает сына размахивать саблей, но судьба «наградила» его нами. Возможно, без кавычек, так как из нас троих только Нэнси не проявляла интереса ко всему колюще-режущему, за вычетом столового серебра. Мы с Мирной охотно учились стрелять и фехтовать и ездили верхом без заморского дамского седла.
Маменька сквозь пальцы смотрела на наши развлечения. На юге к подобным интересам благородных девиц принято было относиться с пониманием. В пограничном граде, за оружие приходилось браться всем, вне зависимости от пола и возраста. За свой недолгий век мы с сестрицами пережили два штурма и одну длительную осаду, прерванную войсками цесаревича.
И ежели Мирну просто тянуло на то, что делать было неприлично, то я со всей серьезностью подошла к обучению. За свою жизнь и честь, случись чего, я вполне спокойна. Ежели не отобьюсь, так хоть живой не дамся. Чтобы отметить мои успехи, на шестнадцатые именины батюшка подарил мне шпагу. К тому моменту мы уже переехали в имение в Озерном крае, и маменька, возобновившая старые знакомства, успела вспомнить правила политеса и была страсть как недовольна таким подарком. Однако я была просто счастлива. Оружие, заказанное специально для меня, пришлось как раз по руке, в отличие от папенькиной именной сабли. Тяжеленная зараза, только один раз да с двух рук и размахнуться! А потом бросить наземь и бежать, опозорив честь мундира.
Тьфу, какой мундир! Нет у меня никакого мундира, и не будет…
Хотя чем, по сути, бальное платье от мундира отличается? Да ничем. Предназначение у него такое же: «род войск» определять. Раз светлое – значит, девица, родовых каменьев нет – значит, либо бедна, либо из младших дочерей и так далее. Неудобная штука, платье, хоть и красивое! Один раз надела и…
…Что-то случилось с моим новым бальным платьем. Не помню.
И со мной тоже что-то случилось… Я в этом странно уверена.
Медленно открыла глаза. Осмотрелась. Судя по картине за окном, удачно не закрытым шторой, я в западном крыле царских палат. Второй этаж, кажется, третьи гостевые покои.
Я невольно хмыкнула, оценивая заново свою осведомленность. Ведь даже план палат могу нарисовать, только бумагу дайте!
Во время мятежа живший на тот момент в Южном цесаревич Мирослав (бесславно бежал на войну от папенькиных гулянок) вернулся в стольный град вместе с Первым Южным гусарским полком. Казалось, что может сделать в стольном граде, раздираемом междоусобными распрями, один полк легкой кавалерии?