Спасибо, что ты есть - стр. 3
– Критикан, – усмехнулась Марина больше про себя.
Он улыбнулся, не открывая глаз.
И снова молчание, только бормотание радио. Марина любила свою старенькую подержанную машину, любила быть за рулем, это успокаивало и расслабляло. Даже пробки, лихие маршруточники, жуткое состояние дорог и нервотрепки при оформлении страховых документов не могли убить в ней любви к вождению.
Смеркалось, дороги пустели, Самара – не Москва, она засыпает после вечерних часов пик, народ рассасывается по домам кушать ужин и смотреть телевизор, процент тех, кто имеет желание и средства проводить вечера иначе, слишком мал, чтобы создавать проблемы и пробки на вечерних и ночных дорогах.
Город плыл мимо в сизых сумерках теплого летнего вечера, в дымке огней чужих домов, мелькали светофоры, мурлыкало радио. Марина не хотела никуда спешить, медленно погружаясь в знакомое состояние внутренней расслабленности, когда мысли текут, как им хочется, нисколько не тревожа и не волнуя, а тело на автомате продолжает выполнять практически не контролируемые мозгом команды. Наверное, именно так спят за рулем водители-дальнобойщики, такая тонкая грань между автоматизмом хорошо усвоенных нервной системой навыков и просто сном. Главное сохранить контроль. Как в жизни в целом. Некоторые люди проживают свою жизнь, будто во сне, делают сотни одинаковых действий каждый день и в какой-то момент перестают контролировать их, будто засыпают. Дальше их жизнь идет уже без их активного в ней участия, и бац – авария – короткий миг пробуждения – осознание краха всех надежд и целей. В итоге развод, смена работы, алкоголизм, депрессия, кризис среднего возраста…
Марина посмотрела на своего пассажира. Казалось, он спит. На щеках горел неестественный румянец, левая скула припухла. Она осторожно коснулась тыльной стороной ладони его лба сбоку, у него явно был жар.
– Лекс, – громко позвала она и, заметив, что он проснулся, добавила: – Может, отвезти вас в другую стоматологию, у вас щека вспухла.
– Так закрыто же всё, – пробормотал он, ощупывая левую половину лица, – сильно опухло?
– Заметно. Есть дежурная клиника, туда даже ночью можно приезжать.
– Мне знакомая рекомендовала врача, я не знаю…
– Мне кажется, ждать не стоит, ночью разболится, всё равно к этому врачу вы не попадете.
– Второй день уже болит, только обезболивающее спасает.
– Тогда тем более, – Марина резко развернулась на перекрестке, – едем в круглосутку. А потом я отвезу вас домой, не беспокойтесь, – предупредила она готовые сорваться с его губ возражения.
– Я благодарен вам…
– Да ладно, можно на «ты», я не часто нанимаюсь провожатым и шофером, для меня это новый опыт, – улыбнулась Марина, – спасибо, что не спрашиваешь, зачем мне это нужно, я не знаю ответа на этот вопрос.
– Ну, ограбить меня уже нельзя, так что я спокоен.
– Ну, можно изнасиловать, убить и в скверике закопать.
Лекс захохотал в голос:
– Я буду сопротивляться, учти.
– Посмотрим, – Марина аккуратно припарковалась у двухэтажного здания городской стоматологической клиники. – В кресле стоматолога особо никто не сопротивляется. С тобой идти или сам найдешь, кто тебя полечит?
– Идти, – после секундного колебания согласился он, – если тебе нетрудно, всё равно уже остатки самоуважения я к себе потерял, так хоть на деньги не разведут и не зарежут без свидетелей…