Спаси мою дочь, бывшая! - стр. 27
— Можно побыть тут ещё немного? — начинает дуть губки малышка.
— Милая, ты можешь приехать потом снова. Если папа говорит, что пора, значит пора… Да и мне нужно собираться, потому что сейчас мы с Витей поедем в магазин.
— С твоим женихом?
Мне снова становится приторно-тошно от вопроса дочери. Хочется прочистить уши и не слышать это слово — «жених».
Когда-то ведь я был её женихом…
И рассчитывал стать мужем.
— Да, с ним! — кивает Таня и поджимает губы, словно ей неприятно оправдываться перед ребёнком и говорить о таких взрослых вещах.
Дочь нехотя поднимается на ноги, и я помогаю ей сесть в машину. Дымка просит подождать немного и говорит, что хочет сделать моей дочери подарок. Она скрывается в доме, а я, под предлогом, что хочу сходить в туалет, чтобы Ася не беспокоилась, спешу за девушкой.
Мы сталкиваемся на веранде. Дымка испуганно смотрит на меня, сжимая в руках маленького зайчика, связанного из серых ниток. Она сама связала его, когда ей было двенадцать — это я хорошо запомнил из её рассказов.
— Что т-тебе нужно? — спрашивает Дымка, продолжая смотреть на меня, как на врага, который в любую секунду может навредить ей.
Не могу держать себя в руках, потому что воспоминания, в мгновение нахлынувшие на меня при виде девушки, вызывают внутри сильнейшее желание прикоснуться к ней. Я понимаю, что буду жалеть об этом впоследствии, но хватаю Дымку за запястья и тяну на себя. На мгновение она теряется и ударяется о мою грудь. Аромат вишни проникает в носовые пазухи и сводит меня с ума.
Моя дымчатая вишенка…
Голова идёт кругом.
Я уже не помню толком, зачем зашёл сюда, хочу вот так стоять с ней и наслаждаться её близостью, дрожью девичьего тела…
— Ты в своём уме, Багрянский? — огрызается Дымка и вырывает руки.
Она делает шаг назад и смотрит на меня взглядом разъярённой хищницы. Она злится. Сильно злится на меня, но я вижу в этих эмоциях что-то ещё…
Она тоже вспомнила нашу первую ночь здесь, и страсть, которая свела нас обоих с ума в своё время.
— Нет… Наверное, нет… — мотаю головой я и наступаю. Дымка движется назад, но оказывается прижатой к двери, ведущей в дом. Она дрожит под моим напором. Боится меня… — Что за жених? У вас с ним есть что-то?
— Это не должно тебя касаться! — шипит девушка и старательно пытается оттолкнуть от себя, но не отступаю.
— Не должно, а касается!
— Лучше бы позаботился о том, где и с кем пропадает твоя жена! — с обидой выдаёт Дымка, и я понимаю, что внутри неё остались чувства ко мне, пусть она и пытается доказать обратное.
— У меня нет жены… — заявляю я и облизываю нижнюю губу.
— Если ты не отпустишь меня, то я…
Не даю Дымке договорить и маниакально прикасаюсь к её щеке. Провожу подушечками пальцев по нежной коже и понимаю, что заведён до предела, и если не остановлюсь сейчас, то превращусь в насильника.
— Позовёшь своего жениха? — спрашиваю с придыханием, склонившись к её ушку, которое она так любила, когда я целовал и обдавал своим горячим дыханием.
Сильная боль в районе коленной чашечки отрезвляет меня, и хватка слабеет. Дымка изворачивается и отскакивает в сторону. Я пока не могу даже слово выдавить от боли, а она грозно смотрит на меня.
— Я сама могу за себя постоять! У меня был хороший учитель в своё время!
Девчонка улепётывает на улицу, а я с силой ударяю кулаками о дверь. Я потерял разум рядом с ней, позволил ревности одержать верх и поставил под угрозу безопасность своей дочери… Впредь следует лучше контролировать себя.