Спаси моего сына - стр. 10
— У нас машина ехала, а потом вдруг что-то хлопнуло, и она перестала ехать. Дядя Дима руль выпустил, и мы улетели в яму.
Руки остановились сами собой, но я заставила себя продолжить.
— Вы разве не столкнулись с другой машиной?
— Нет. Мы вообще одни были.
— А где сейчас дядя Дима?
Игнат долго не отвечал. Потом вздохнул.
— Он в отпуск ушёл, а потом уволился. Так папа сказал.
— Папа сказал… — повторила тихо и, ещё немного погладив мальчика, укрыла лёгким одеялом.
Помогла встать и закутала уже хорошенько. Он собрался пойти к постели, но я подняла его и отнесла на руках. Заметно было, что он устал. Я тоже устала, хоть приложила не так много физических сил. Дотронулась до Игната через одеяло, как обычно дотрагивалась до Инги. Пустая дорога, уволившийся водитель… Смотрела на прикрывшего глаза сына Захара, а в голове рождались вопросы. Один за одним, больше и больше. Только задавать их надо было не шестилетнему ребёнку, а его отцу.
Фары внедорожника были похожи на глаза дракона. Я оттолкнулась ногой, и садовые качели качнулись назад. Пока Захар и двое охранников выходили из машины, я продолжала раскачиваться, глядя из своего укрытия. Была уже глубокая ночь, дети спали каждый в своей комнате. Я дождалась, когда дыхание Инги станет размеренным и заглянула к Игнату. Он спал в точности, как моя дочь – лёжа на боку и подложив ладонь под щёку. Как бы ни уверяла я себя, что этот мальчик – просто сын Захара, не удержалась и дотронулась до его волос. А потом пришла сюда.
— Захар, — позвала я и поднялась навстречу.
Он остановился. Фонарь светил сзади, и лица я практически не различала. Только тёмный силуэт на фоне ночного неба.
— Почему ты не спишь?
— Потому что у меня к тебе есть несколько вопросов. Пока ты на них не ответишь, мы с тобой с этого места не сойдём.
— Спокойной ночи.
Он пошёл дальше. Я сцепила зубы, догнала его и рванула за рукав.
— Это была не простая авария. Где водитель, который вёз вас тогда?
Захар повернулся. Очень медленно и так же медленно отнял мою руку. Окружающая нас тишина стала абсолютной.
— Он погиб? Да? Твой сын сказал, что он выпустил руль. Его застрелили, верно?
Желваки на скулах Захара становились всё заметнее, взгляд пронзительнее и жёстче. Он сжимал мои пальцы с такой силой, что я едва не морщилась от боли. Всё сильнее и сильнее, как будто собирался сломать, как багет утром.
— Твой сын пострадал по твоей вине! – Я рывком выдернула ладонь. – Не стоит ли задуматься? Ты превратил свой дом в крепость, только это не помогло тебе защитить своего ребёнка. Дальше что? Так и продолжишь строить из себя властителя всего и всех? Тебе нравится такая жизнь?
— Ты ничего не знаешь о моей жизни.
— А я и не хочу знать! – вспылила я. – Не хотела! Но ты сам затащил меня к себе, причём уже второй раз.
Он сжал моё плечо и толкнул в темноту. Я пятилась до тех пор, пока не оказалась на качелях. Захар взялся за них сбоку, закрыл собой свет. Качели скрипнули, когда он толкнул их, а у меня вдоль позвоночника пробежал холодок.
Он раскачивал меня и смотрел, ничего не говоря. Я не могла объяснить исходящий от него холод, просто чувствовала.
— Как ты выжил тогда? Семь лет назад?
— Мне повезло.
— Но почему по телевизору сказали, что ты погиб?
— Неожиданно, верно? – он изогнул губы в циничной усмешке.