Спаси меня. Твоя Ева - стр. 27
– Эй, это что такое? Предательница! Не успела ей молока принести, как она уже обнимается с чужими.
– Я не чужой, я – свой.
– Кис-кис, иди молоко пить, – позвала я кошку и поставила миску возле дивана.
Эта изменщица лишь приоткрыла глаза и лениво глянула на меня так, будто я их прервала и мешаю, потом снова закрыла глаза и замурчала в мужских руках под мягкий смех Яна. Посмотрела на мужчину – он тискал кошку и улыбался ей. Вот дела… Чудо чудное да диво дивное…
Оставила животное с её новым, весьма большим другом, и ушла к себе – пусть развлекаются, жалко, что ли…
Но всё равно предательница она. И почему Джуне можно к нему на ручки, а мне нельзя?
Блин, о чём я думаю? Образ кошки, которой чешут за ушком сильные руки Яна, никак не выходил у меня из головы.
16. 16.
Вернулся Родион, и жизнь потекла своим чередом. Муж снова совал нос во все мои дела, ругался на шерсть Джуны на его идеальных рубашках, на что Ян потихоньку лишь посмеивался. Но отвозить её обратно Измайлов не заставлял, чему я уже была рада. Кошка была кусочком дома, частью моей прошлой, куда более счастливой жизни.
Чего я только не выдумывала, чтобы избежать «общения» с мужем, уже фантазия кончилась, честное слово. Удрать получалось не всегда, но чаще всего получалось.
На улице уже заметно похолодало, на смену осени пришла почти зима. В пригороде в ноябре бывает и снег, и заморозки, особенно по ночам. Уже почти месяц мы живём вчетвером в этом коттедже – я, Родион, Ян и Джуна. Не сошла с ума лишь потому, что Измайлов часто не бывал дома, иногда по целой неделе. В эти дни я жила обычной жизнью – ездила на учёбу, готовилась к предстоящей сессии, снималась в новых проектах, и мы даже вечерами с Яном видели мою рекламу по телевизору. Мои попытки общения телохранитель пресекал, едва мне удавалось вдруг его рассмешить, или я подходила ближе, пыталась коснуться его, как он тут же вставал и уходил к себе.
Обидно. Меня по-прежнему тянуло к нему. Ночью я металась по простыням, потому что во сне он вытворял со мной такие вещи, о которых стыдно было не то что рассказать, а даже просто вспомнить. Я грела в душе каждый новый взгляд, случайное касание или запах парфюма, когда мне удавалось подойти ближе. Я смирилась с тем, что влюбилась, как последняя идиотка, не взаимно, тайно, к тому же секс с мужем, пусть и редкий, стал совсем невыносим из-за глупой и никому не нужной любви к Яну. Всё понимала, но сделать ничего не могла с собой и искала с ним встреч, чего он вовсе не разделял.
В общем, мои попытки подружиться с телохранителем не увенчались успехом. Ругаться мы перестали, но и любое личное общение Ян пресекал, хотя мне порой казалось, что он всё же забывается, когда смеётся над моими шутками или слишком долго смотрит на меня. Особенно когда думает, что я не вижу. Я ловила его взгляды на себе иногда, а потом снова не могла уснуть и ворочалась в постели без сна в мыслях о нём.
Сегодня у нас с Родионом выход в свет. Он любил меня брать с собой и всем показывать. Я будто красивое приложение к презентабельному мужчине в дорогом костюме, от которого так и веяло деньгами и властью. Он обожал эти вечера, когда я с макияжем и прической, в красивых и даже весьма сексуальных платьях, которые мне купил муж, шла с ним под руку, ловя на себе мужские взгляды. Родион купался в этом внимании, по-хозяйски прижимая меня к себе.