Созвездие смерти - стр. 20
А я-то надеялась, он меня не узнал.
– Ну да, неважно. А еще хуже стало, когда оказалось, что подружки не оплатили счет, и мне придется вернуться сюда после вчерашнего позорища.
Лицо его на мгновение вытягивается, а потом на щеках снова проступают проклятые дурацкие ямочки.
– Что ж, вы все трое вчера перебрали. А где подружки сегодня?
– Вернулись домой. Они приезжали только, чтобы помочь мне устроиться.
– И где же их дом?
– В городе. А меня на лето пригласили на работу в «Приморский клуб».
– Ага, помню, вы говорили.
Я натянуто улыбаюсь.
– Так как мы поступим? Мне сейчас оплатить вчерашний счет или после, вместе с новым?
На его щеках снова показываются ямочки.
– Давай заключим сделку.
– Сделку?
– Ты расскажешь, что творится у тебя в голове, а я забуду про счет.
– Что?
– Расскажешь, почему у тебя такой напряженный вид, а со счетом я разберусь.
– Но я могу заплатить.
Одна мысль о том, чтобы еще больше открыться этому незнакомому парню, приводит меня в ужас.
– Знаю.
– Тогда почему хочешь закрыть его?
Вздохнув, парень снова облокачивается о стойку и смотрит мне прямо в глаза.
– Из-за твоего вида.
– А что с моим видом?
– Я давным-давно тут работаю. И этот взгляд мне знаком.
– Да что за взгляд? – я растерянно улыбаюсь.
– Ты чем-то озадачена.
Я улыбаюсь шире, ведь это правда, а учитывая, что я, как мне казалось, неплохо умею производить определенное впечатление, он вообще молодец.
– Ты прямо профессионал!
– В курсе, – ухмыляется он. – Что тебе налить, прежде чем ты начнешь изливать мне душу?
Я вообще-то терпеть не могу, когда бармены пытаются разговорить клиентов, но тут мои губы сами растягиваются в улыбке.
Наверное, все дело в ямочках.
– Апероль-шприц, – наконец выдаю я.
Ямочки исчезают, бармен качает головой.
– Прости, детка. Ты же в заштатном баре. У нас тут модных коктейлей не подают. Только крепкий алкоголь, пиво, белое и красное вино.
Можно было догадаться, но попытаться стоило.
– Тогда белое вино.
После вчерашнего крепкое мне пить точно не стоит, даже если очень хочется. Бармен, очевидно догадавшись, что на самом деле я мечтаю о чем-то посерьезнее, качает головой, но не спорит. Нажимает что-то на планшете – наверное, вносит мой заказ в базу, а потом наливает белого вина в большой бокал.
– Выкладывай, – говорит он, ставя напиток передо мной.
– Выкладывать?
– О чем задумалась?
Я, сдвинув брови, оглядываюсь по сторонам, проверяя, не смотрит ли на нас кто-нибудь.
– Поделись со мной своими печалями.
– Ммм, мы только что познакомились. Это как-то слишком, нет? – спрашиваю я.
– В этом же и прелесть бара – можешь выплеснуть на меня все невзгоды и никогда больше сюда не приходить. Тебе определенно станет лучше, а после мы, вероятно, никогда не увидимся.
– Ты что же, губка для чужих печалей?
– Вроде того, – и снова уже знакомые мне ямочки.
– Звучит довольно… грустно.
С его губ срывается смешок, на мгновение заглушив музыку в баре, где сегодня не так шумно, как было вчера, а меня от этого звука снова бросает в жар.
– Вовсе нет. Наоборот, интересно. Я люблю разговаривать с людьми.
– Любишь драмы?
– Чужие драмы.
– Хмм… – не очень-то он меня убедил.
– Ладно, может, быть всеобщим психотерапевтом мне и не нравится. Скажем, я не хочу знать, почему жена Митчелла третий раз за неделю отправляет его спать на диван, тем более что причина проста – он чертов идиот и не понимает, что супруга не хочет слушать его брюзжание за ужином, который сама же и приготовила. Но выслушать симпатичную девушку? Да это счастье!