Созвездие Лубянки. Люди и судьбы - стр. 17
В ночь на 23 мая 1954 года в лесу шёл дождь. Около 4 утра «Богун» вышел на поверхность подышать свежим воздухом и услышал треск веток в кустарнике. «Чи-чи-чи» – послышался характерный условный сигнал, имитирующий клекот лесной птицы. После ответного сигнала из кустов выбрались Кук, его жена – Ульяна Крюченко и два телохранителя: Владимир Задворный («Довбуш») и Михаил Фенин («Назар»). Телохранителям было приказано оставаться на месте, а остальные направились к схрону.
Это уже потом, анализируя всё произошедшее, Кук вспоминал, что и порядок в схроне был слишком образцовым, и «Юрко» вопреки всем инструкциям, когда они подходили к схрону, не снял сапоги, и «Петро», который жарил для них на примусе картошку, никак не мог справиться с дрожью в руках. Но ночной переход их сильно вымотал, и он не придал этому значения. А зря.
После завтрака Кук повеселел, много шутил, рассказывал, как уходить от розыскной собаки. Потом он лёг отдохнуть, попросив «Богуна» почистить его автомат. «Богун» разобрал автомат, из-под подушки Ульяны осторожно извлекли её пистолет ТТ, а затем быстро скрутили спящих – «Западня» на «Барсука» наконец-то захлопнулась.
Поскольку агенты не сразу раскрылись, что перевербованы чекистами, Кук попытался предложить «Юрку» деньги, на что тот ответил:
– Я не за деньги работаю.
– А за что?
– За идею!.. и потом, я бывший эсбист и знаю правило – кто приказал связать, тот и приказывает развязать. Разве не Вы учили нас этому?
В 10.35 прибыла вызванная по радиосигналу оперативная группа. Чекисты какое-то время разыгрывали из себя бандеровцев: старший группы майор Григорий Клименко спустился в схрон и поздоровался с Куком. Тот на игру не купился и сразу понял, что перед ним чекист. Тем временем лейтенант Валентин Агеев направился к телохранителям Кука, заявив им на хорошем галицком диалекте: «Вы арестованы по приказу вышестоящего проводника!» И те безропотно дали себя связать.
Задержанных погрузили в ГАЗ-67 и отправили во Львов, а оттуда – спецрейсом в Киев. Когда Кука везли по городу, он не скрывал своего восхищения столицей Украины, хотя и возмутился обилием развешанных повсюду плакатов и портретов вождей: «Это ж надо столько грошей иметь!»
Для ведения следствия по делу «Барсука» была создана группа под руководством начальника Следственного отдела КГБ при СМ УССР подполковника Петра Пивоварца. По номеру камеры, в которой сидел Кук, ему был присвоен новый псевдоним «300‑й», а его жене Ульяне – «88‑я».
Авторы различных публикаций о Куке обычно сразу переходят к рассказу о том, что вербовочные беседы с «300‑м» проводил тогда ещё молодой лейтенант Георгий Санников, выпускник Киевской спецшколы ВВС и юридического факультета Киевского государственного университета им. Т.Г. Шевченко, участник спецопераций МГБ – КГБ на Западной Украине. А вот что рассказал в своих воспоминаниях мой отец Ведяев Юрий Андреевич, который был близким другом председателя КГБ Украины Виталия Федотовича Никитченко по совместной работе в Высшей школе КГБ СССР (ныне Академия ФСБ России):
«Виталий Федотович рассказывал, что Кука вычислили и захватили в 1954 году, после чего арестованный Кук попросил встречи с ним. И хотя председатель КГБ СССР Серов резко возражал против такой встречи, Виталий Федотович решил согласиться. Дело в том, что Никитченко в борьбе против ОУН – УПА проявил себя не только смелым, но и творчески мыслящим руководителем, понимавшим, что украинский национализм является весьма серьезным явлением и с ним нужно бороться не только силовыми методами, но и путем переговоров, компромиссов. Он считал, что национализм на Украине в ближайшее время не победить. Что, борясь с его острыми проявлениями соответствующими острыми методами, нужно учиться жить с ним, силой ума и компромисса разоружать националистов идеологически. После того, как Кук предложил Виталию Федотовичу поговорить как “разведчик с разведчиком”, состоялся полезный разговор. Арестованный попросил отпустить его, пообещав за это “отработать”, заверив, что никаких неприятностей в ближайшее время в Киеве не будет, и при необходимости он вернется. Виталий Федотович решил поверить бандиту, и тот ушел».