Сожженные мосты - стр. 5
Дед ждал наверху, в одной из комнат, где шумел маленький фонтан. Комнаты шепотов, в них можно кричать друг другу в ухо самые сокровенные тайны Империи – из-за шума водопада подлый ворог ничего не расслышит. По крайней мере, пока не появились компьютерные программы распознавания голоса с системой автоматического подавления шумов, все было именно так и не иначе…
На столе, на серебряном подносе стояла бутылка «Краг» – одной из самых дорогих марок шампанского в мире. Пенистая жидкость искрилась в бокалах…
– Давай! – дед встал, воинственно вытянув руку с бокалом, как будто со шпагой – за нового представителя династии Воронцовых-флотоводцев. Долгие лета, великие победы!
– Да возвеличится Россия, да сгинут наши имена… – процитировал я.
Дед скривился.
– Я тебе говорил, что твоя разведка вкупе с диверсиями ничего хорошего в плане службы не принесут? Какая это служба – как лягушке, под водой плавать, от всех хоронясь? Послушал бы меня в свое время – служил бы, как все нормальные люди служат. Сейчас, наверное, твой первый корабль обмывали бы…
– Как-никак, кап-раз[6] мне дали…
– Да брось! У тебя в личном деле то и дело читаешь – «без права ношения», «без права оглашения», «за заслуги, которые не могут быть поименованы в приказе, но которые тем не менее…». Геройствуешь втихую!
– Кто-то должен геройствовать и так.
– Геройствуй… Геройствуй… Давай – за Русский Флот!
До дна… Шампанское показалось легким, даже не пьянящим – веселящим…
– Что дальше думаешь?
– Не знаю, – искренне ответил я.
Дед покачал головой:
– Ты знаешь… Устроить тебя в МГШ – пара пустяков. Но ты ведь там ни с кем не сработаешься. Там заслуженные люди, тебе же, как типичному представителю молодежи, что на мнение старших, что на старые заслуги – положить и забыть. В атташат[7], чтобы подальше отсюда, тебе тоже нельзя, сам понимаешь, почему. Вот и думай…
– А что тут думать?
– Да подумать никогда лишним не бывает…
Я помрачнел – понятно, о чем пойдет речь. В таких вопросах дед отличался деликатностью поднятого из берлоги медведя.
– А ты не хмурься! Не хмурься! Честь-то, она одна!
– При чем тут честь? Ты меня что – коварным соблазнителем выставляешь?
– Да каким тут коварным соблазнителем… Если газеты почитать – не те, что сейчас, а за несколько лет, – тут еще вопрос возникает, кто из вас коварный соблазнитель. Как бы Государь не разгневался…
– Ты считаешь, род Воронцовых недостаточно…
– То, что считаю я, не имеет никакого значения. Важно, что считает Государь. И как он ко всему к этому отнесется. Такого скандала в благородных кругах еще не было, всем кости будут перемывать – не один год.
– Пусть попробуют…
– Попробуют. И еще как попробуют, – вздохнул дед, – ты мало знаешь двор и почти не вращаешься в высшем обществе. И правильно – офицеру там делать нечего. В высшем свете есть очень злые и гадкие на язык люди. Для них истинным наслаждением бывает укусить другого человека, причем чем больнее получается укус, тем для них лучше. Иногда мне кажется, что это и не люди вовсе, а самые настоящие бесы, наслаждающиеся чужим страданием. Многие из них, при всей показной роскоши, – в долгах, как в шелках, выродившиеся отпрыски некогда великих династий. Они считают для себя позорным даже отслужить в армии. Они предаются всем видам греха, какой только существует. Наркомания, мужеложство, дети… Но эти люди опасны, потому что они формируют то, что называется «мнением высшего света». И даже Государь не может его полностью отринуть.