Сойкина Ворона - стр. 18
— Господин Некрасов, цветы совершенно неуместны и являются помехой. — сообщила объекту, как только мы вышли из офиса. Моя цель его информировать, не нанести обиду, а сказать такое в присутствии толпы других мужиков именно как попытка задеть и может быть истолкована нетрезвым мозгом. — Возможно вам стоит его вручить кому-то из своих одноклассниц или преподавателей, если они будут присутствовать на мероприятии.
— Ты это… в машину-то садись. — мигом насупился Некрасов, шагнув вперед и открыв заднюю дверь, опять нарушая все договоренности.
— Мое место за рулем. — сухо напомнила я.
— Ну так это… я передумал… Мои же бабки… — пошатнулся он, попытавшись подпихнуть меня в нужном ему направлении, но потерпев фиаско. Я самую малость отшагнула и его рука соскользнула.
— Тогда нам наверное нужно сейчас связаться с моим руководством и информировать о изменениях и возможно расторгнуть договор до того, как я приступила к исполнении обязанностей в его рамках.
— Да че ты сразу то! — возмутился объект, но сразу и сдался. — Западло что-то со мной сзади прокатиться? Ладно, Филька, вылазь, пересядь ты назад, я впереди поеду.
— Нарушение правил. — сообщила я, но дальше препираться перед офисом не стала. Забавлять всю опергруппу отказом исполнения от второго задания даже не начав нет желания.
Водитель понятливо принял из моих рук букет и уселся с ним сзади.
— Это… Женюль, побазарить бы нам. — начал ожидаемо объект, стоило только мне вырулить на проспект.
— Евгения, пожалуйста, господин Некрасов. — поправила его я, следя и за дорогой и за его рукой, что он явно хотел ляпнуть на мое колено, но видимо не решался сходу.
— Да че ты вся из себя серьезная-то такая? Типа при исполнении, да? — зафыркал он с нарочитой веселостью, обдавая меня спиртовыми парами.
— Так и есть.
— Ну ясно-ясно. Серьезно относишься к работе, да? — Некрасов подался ко мне , выдохнув почти в ухо и мне стоило реального труда не поморщиться. — А это… заработать реально мимо вашей кассы хочешь? Я хорошо забашляю, клянусь!
— Господин Некрасов…— начала я, мысленно обращаясь к примеру невозмутимости в образе Михаила Константиновича.
— Э-э-э, ну хорош а! Толян я! Давай типа забудем про эти охранные штучки-дрючки, и ты будешь сегодня девушка моя. Не эскорт, не подумай чего, а прямо по серьезке девушка, невеста прям типа… пусть эти добое… дебилы умоются!
— Вами были четко оговорены все мои действия с Михаилом Константиновичем. — я резко свернула к обочине и затормозила. — Если вас данный сценарий больше не устраивает и вы желаете чего-то другого, то я выйду прямо сейчас.
— Обязательно быть такой сучкой? — рявкнул Некрасов, отворачиваясь. — Ехай дальше давай, уплочено за все!
Я не стала и плечами даже пожимать и тронулась. Объект же зло сопел всю оставшуюся дорогу, демонстративно не глядя на меня.
— Дверь мне открой, как положено! — зарычал он, хотя я и так уже открыла свою для этого. Обиженный пьяненький мужик — то еще паскудство, мигом обнажающее свое настоящее нутро, но я на работе не для того, чтобы давать оценки.
— Чтобы весь вечер за спиной стояла и бдела, ясно? — продолжил бенефис обиженки Некрасов, — Иначе завтра твоему начальству выкачу предъяву!
На мгновенье я позволила себе представить момент выката претензий этого мужского недоразумения Корнилову или вообще Камневу, но пресекла на корню крамольную фантазию или рисковала заржать непристойно.