Советско-польские конфликты 1918—1939 гг. - стр. 42

Неудачи польской армии лишь подстегнули ее мстительный вандализм. Как сообщалось в советской ноте от 2 июня, направленной Англии, Франции, Италии, США, после того как во время майского наступления советского Западного фронта польские войска оставили Борисов, они с другого берега Березины подвергли его уничтожающему артиллерийскому обстрелу и превратили в груды дымящихся развалин. В огне погибли сотни людей, а 10 тыс. населения оказались под открытым небом[166]. Не менее варварски вели себя польские части, отступавшие из Киева. В городе были выведены из строя электростанция, городская канализация, пассажирская и товарная станции. Правительства РСФСР и УССР указывали в обращенной к странам Антанты ноте от 11 июня, что «прекрасный собор Святого Владимира, эта не имеющая себе равных жемчужина русского религиозного зодчества и уникальный памятник с бесценными фресками Васнецова, был уничтожен поляками при отступлении только потому, что они желали выместить свою злобу, хотя бы на неодушевленных предметах…»[167]. Правда, когда советские войска на следующий день вступили в город, выяснилось, что, в отличие от городского хозяйства, Владимирский собор не пострадал.

Появились претензии и с противоположной стороны. В июне ПОКК направила протест в Международную организацию Красного Креста по поводу того, что при отступлении Красной армии в Бердичеве, Житомире и Киеве были взяты заложники из гражданского населения и вывезены далеко в тыл, что при возвращении в Бердичев «красноармейцы выбрасывали из лазаретов Красного Креста всех больных и раненых, не щадя чести и жизни врачебного персонала». «Большевики пытают пленных, – говорилось в документе, – чтобы получить от них военные сведения, поступая против азбучного понимания о правилах ведения войны». Но была ли свободна от подобных эксцессов польская армия, если в составе ее находились такие части, как отряд С. Булак-Балаховича, о котором один из польских офицеров писал в письме к жене: «Это человек без идеологии, бандит и убийца и такие же у него товарищи-подчиненные… Они не знают стыда и похожи на варваров. При мне бросали ему под ноги головы большевиков, отсеченные саблями… Я пил с ним всю нынешнюю ночь, а утром он со своей группой и я с полком пошли на дело. Избиение большевиков было страшное»[168].

27 июня Реввоенсовет Юго-Западного фронта поставил новые задачи по дальнейшему развитию наступления. Части 12-й армии должны были вместе с 1-й Конной армией не позднее 3 июля овладеть районом Костополь – Ровно. Преследуя противника, 1-й Конной следовало 29 июня занять Шепетовку, а 3 июля – Ровно. 14-й армии ставилась задача к 29 июня занять Староконстантинов, Проскуров. Войска Юго-Западного фронта должны были рассечь войска противника на две части и отбросить их в Полесье и Румынию. В результате главные силы Красной армии получили бы возможность наступать на Люблин и Львов[169]. Со своей стороны, польское командование решило воспользоваться выдвинутым вперед положением 1-й Конной и попытаться концентрическим ударом разгромить ее[170].

Тем временем 1-я Конная армия продолжала наступление на город Ровно, в ходе которого 1–2 июля произошло встречное сражение, закончившееся поражением польских войск. 3 июля советская конница освободила Острог и открыла путь на Ровно. 12-я армия, сломив сопротивление противника, 29 июня вышла в район Мозыря, а главными силами ко 2 июля на реку Убороть. 14-я армия подходила к линии Острополь – Могилев-Подольский. Развивая наступление, 1-я Конная армия 4 июля, разгромив численно превосходящие силы противника, овладела важным опорным пунктом вражеского сопротивления – городом Ровно. Это создало угрозу прорыва советских войск через слабо прикрытую польскими войсками территорию на запад и вынудило польское командование начать отвод своих войск. 7 июля части 11-й кавдивизии заняли Дубно. Тем временем 5 июля 2-я польская армия получила приказ «выйти между армией Буденного и Ковелем с целью предупредить его марш на запад и обеспечить за собой железнодорожную линию Ровно – Ковель». Соответственно было решено ударить по обеим флангам 1-й Конной армии. В результате атак 8–9 июля поляки вновь заняли Ровно, но обладавшие большей маневренностью советские 4-я и 6-я кавалерийские дивизии нанесли концентрический контрудар и в 7 часов 10 июля выбили поляков из города.