Совесть негодяев - стр. 41

– А где сейчас это письмо?

– У первого вице-премьера. Хотите зайти и к нему? – явно издеваясь, спросил карлик.

– Обязательно, – кивнул Пахомов.

Его собеседник испугался.

– Вы с ума сошли. Это же… первый заместитель. Он даже вашего прокурора не принимает.

– А меня примет, – решительно сказал Пахомов, – где его кабинет?

– Подождите, – нахмурился заместитель управляющего, – откуда вы такой на мою голову бешеный. Внешне нормальный человек.

Он поднял трубку с государственным гербом России и кому-то позвонил.

– Дмитрий Петрович, это я говорю. Вы простите, что беспокою. Здесь следователь пришел из прокуратуры. Следователь по особо важным делам. Он хочет встретиться с вашим шефом. Да, с ним лично. Конечно, я ему все объяснил. Но он настаивает. Да, спасибо, сейчас же пришлю.

Он положил трубку и хмуро сказал:

– Идите на третий этаж. Его помощник вас примет.

Они довольно быстро нашли кабинет помощника первого заместителя премьера. В отличие от первого чиновника, с которым они столкнулись, этот оказался молодым, симпатичным человеком, радушно принявшим пришедших к нему посетителей. Уже через пять минут они знали, что ответ на письмо был положительный и, кроме транспортировки сырой нефти, компания «Делос» получила право на представление интересов России на Украине.

В прокуратуру они возвращались в хорошем настроении. Но едва переступили порог кабинета Пахомова, как тут же раздался телефонный звонок. Это был Соболев.

– Найден труп Анисова, – спокойно сообщил он, – с явными признаками насильственной смерти.

Пахомов осторожно положил трубку, ничего не сказав. Они снова опоздали.

Когда Будагов вернулся снова к столу, Дронго понял: что-то случилось. Банкир напряженно улыбался, но это была именно напряженная улыбка. Он изменился, и это очень не понравилось Дронго. «Что-то произошло, – подумал Дронго, – и, кажется, не в мою пользу».

– Значит, вас прислал Аркадий? – очень ласково спросил Будагов.

– Я не говорил, что он прислал. Я сказал, что приехал от него.

– Да, да, конечно, – сразу согласился банкир, – он просил что-нибудь передать?

– Он не мог ничего попросить, – терпеливо напомнил Дронго, – вы просто забыли. Я же сказал вам, что он погиб.

– Да, – как-то рассеянно согласился Будагов, – так зачем вы приехали в Ташкент?

«Он даже не хочет меня слушать. Определенно что-то произошло. Банкир не смотрит в глаза, словно перед ним пустое место. Или… Покойник. Кажется, банкир решил мою судьбу за меня. Нужно было взять с собой оружие. Поездка в Ташкент оказалась несколько более сложной, чем я ее себе представлял. А Будагов – гораздо большим мерзавцем, чем мы могли себе представить в Москве. Но в любом случае нужно все доводить до конца».

– Мне хотелось бы поговорить о бумагах, которые вам передали, – сказал он.

Никакой реакции. Кажется, даже Будагов его не понял.

– Какие бумаги? – спросил банкир.

– Те, что вам передали.

– Говорите яснее, – нахмурился Будагов, – какие именно бумаги, я ничего не понимаю.

– Из-за которых убили Караухина.

Будагов нахмурился. Разговор вышел из-под его контроля, и он явно не понимал, о чем говорит приехавший гость.

– При чем тут бумаги? Он не передавал мне ничего, – раздраженно заявил банкир, – я не понимаю, о чем вы говорите.

«Наверное, он действительно не понимает, и это его неприятно волнует», – подумал Дронго и вслух произнес: