Совдетство. Узник пятого волнореза - стр. 50
Кое-где на песке видны шипастые наросты размером с кулак и даже побольше, на самом же деле это рапаны, они ползут медленнее улитки и оттого кажутся неподвижными. Чем глубже, тем они крупнее. Сиропчик уверяет, что в Турции их едят и даже считают деликатесами. Врет, наверное…
Если, набрав полную грудь воздуха, нырнуть и двинуться дальше по наклону, вода вокруг постепенно потемнеет, словно опустятся сумерки, в ушах сначала появится какой-то скрежет, а потом давящая боль. Солнце вверху станет похоже на лучезарный спасательный круг, качающийся на ветрах. Еще метров десять, и ты на краю обрыва, а там внизу только густой синий мрак. Тут главное вовремя вынырнуть: не рассчитаешь силы и запас воздуха – можешь захлебнуться…
Рыбы в море полно, как в перенаселенном аквариуме начинающего любителя. У самого берега прячутся в камнях черные головастые бычки, правда, мелкие. Башашкин уверяет, что раньше они были гораздо крупнее, водились в изобилии и хватали чуть ли не голый крючок: за час натаскать ведро – плевое дело. На каждом шагу предлагали вязанки вяленых бычков, отдавали чуть не даром. Теперь уже не то: на базаре ими торгуют поштучно: 5 или 10 копеек за хвост в зависимости от размеров. Едят их целиком, вместе с костями, в основном под пиво, но можно и с лимонадом.
Чуть поглубже, в камнях, копошатся и постоянно что-то клюют морские собачки, темно-рябые уродцы с большими пятнистыми плавниками. Когда я, обзаведшись первой пикой, короткой, как школьная линейка, подбил это пугало и гордо вынес добычу на берег, меня дружно подняли на смех. Оказалось, собачки несъедобны, даже вечно голодные афонские коты ими брезгают.
На отрогах пасутся губастые зеленушки, пестрые точно ситец, среди них попадаются внушительные экземпляры размером с хорошего окуня. Они очень удобная мишень: роются себе в водорослях, оставаясь на одном месте и беспечно выставив наружу ярко-синий хвост. Охотиться на них даже не интересно. Я бью зеленушек одной рукой. Делается это так: надо придавить большим и указательным пальцами к проволоке конец туго натянутой резинки, потом медленно подвести острие почти вплотную к увлеченно питающейся рыбе и резко ослабить зажим. Чпок! Гарпун сам вонзится в добычу. И вот уже зеленушка вертится на проволоке, как взбесившаяся радуга! Одна беда: мясо у губана невкусное, напоминает жеваную промокашку, поэтому местные ребята на него не охотятся. Но тетя Валя добавляет в сковородку каких-то специй – и есть можно: полезно, что в рот полезло…
А еще повсюду, ближе к поверхности, плавают морские карасики, иные величиной с вьетнамку, Ларик называет их карагёзами. Они и в самом деле похожи на наших карасей, но с полосками, как у аквариумных скалярий, или с большим черным пятном на хвосте, как у барбусов. Карагёзы очень любопытны, вертятся вокруг тебя, подплывают совсем близко, смотрят круглыми глазами, могут даже больно ущипнуть, приняв волосок или висячую родинку за червячка. Особенно достается мужикам с косматыми туловищами. Но караси в отличие от зеленушек чутки к опасности и увертливы. Подпустив поближе, в них надо хорошенько прицелиться, одной рукой тут не обойдешься: левой сжимаешь кончик резинки, а второй оттягиваешь пику, как стрелу лука. Чпок! Прости, друг, но как говорится, любопытной Варваре на базаре нос оторвали…