Сотворение света - стр. 55

Столы и стулья, картины и зеркала, гобелены и занавеси, куски штукатурки, половицы, двери – все это с чудовищной силой рухнуло на Берраса. Могучие руки выпустили горло Алукарда. Вихрь обломков подхватил Берраса и повалил наземь.

Но тем не менее в нем еще нашлась слепая сила, как в существе, лишенном мысли и поэтому не знающем боли. Беррас вел борьбу, пока на него с потолка не рухнула люстра, похоронив под грудой железа, гипса и камней. Вихрь рассыпался. Алукард, упершись ладонями в колени, жадно хватал ртом воздух. А дом вокруг него все еще стонал.

Над головой было тихо. Совсем тихо. И вдруг он услышал пронзительный крик сестры.

Он отыскал Анису на втором этаже. Она забилась в уголок, обхватив руками колени, а в глазах стоял ужас. Причина этого ужаса, понял Алукард, находилась не здесь.

Девочка зажала уши ладонями, спрятала голову между колен и беспрестанно шептала:

– Я не одна, я не одна, я не одна…

Алукард опустился рядом с ней.

– Аниса. – Ее лицо пылало, на шее пульсировала жилка, в голубых глазах мутнела тьма.

– Алукард! – тоненьким голосом произнесла она, дрожа всем телом. – Скажи ему, пусть прекратит.

– Он уже прекратил, – сказал он, думая о Беррасе, но девочка опять покачала головой:

– Он хочет сюда ворваться.

Король теней.

Он осмотрел пространство вокруг нее, увидел, как в зеленый свет ее магии вплетаются черные тени. Словно в темной комнате бушует гроза, подумал он. В воздухе плясали яркие сполохи – это ее магия вела неравный бой с силой врага.

– Больно, – прошептала она и свернулась клубочком. – Не уходи, пожалуйста. Не оставляй меня с ним.

– Все будет хорошо. – Он взял сестренку на руки. – Я без тебя никуда не уйду.

Он вынес Анису через вестибюль. Дом ходил ходуном и стонал.

По стенам поползли трещины, ступени под ногами стали рассыпаться. Дом получил смертельную рану, тяжелую, глубинную. Алукард не видел ее, но чувствовал.

Поместье Эмери, простоявшее много веков, рушилось.

И разрушил его сам Алукард.

Он собрал все силы, чтобы не дать дому рассыпаться, и, переступая порог, чуть не падал от усталости.

У его груди покачивалась голова Анисы.

– Останься со мной, Нис, – шептал он. – Останься со мной.

Он вскочил в седло, пришпорил коня и выехал из ворот. Древнее поместье рассыпалось в прах у него за спиной.

Белый Лондон

Наси стояла перед постаментом и не плакала.

Слава ворону, ей было целых девять зим, и она давно научилась хранить спокойствие, пусть даже напускное. Все знают – иногда нужно притворяться. Притворяться, что ты счастлива. Притворяться храброй. Притворяться сильной. Если долго притворяешься, в конце концов так оно и будет. Труднее всего притворяться, что ты никогда не грустишь, но если будешь ходить, понурив голову, тебя сочтут слабой, и разубедить людей будет нелегко, особенно когда ты на голову ниже всех да еще и девчонка.

Поэтому, хоть в комнате никого и не было, кроме Наси и покойницы, она и виду не подавала, что ей грустно. Наси работала в замке, делала всё, что попросят, но знала: тут ей не место. Знала, что в северный зал ей ходить запрещено, это личные покои короля. Но король куда-то исчез, а Наси всегда умела хорошо прятаться, и вообще – она же пришла не воровать и не подслушивать.

Пришла только посмотреть.

И чтобы этой женщине не было одиноко.