Сотник. В ответе за всех - стр. 35

– Орехи грецкие, ревень в меду, сыр…

– Орехи…

Есть пока не хотелось, а вот посидеть, посмотреть… Хотя, а что зря сидеть-то?

– Вот что, любезный. Я бы хотел заказать для ладьи припасы. Это можно сделать?

– Ну, а почему бы и нет? – вполне серьезно отозвался приказчик. – Вон, по лесенке подниметесь, там слева… увидите – седоватый такой старичок. Христофор Кузьмич, старший приказчик. Он все и расскажет. А я пока олус принесу.

Михаил так и сделал, поднялся на второй этаж: в углу, слева от лестницы, за столом сидел тот самый седоватый дед – старший приказчик. Стучал четками-счетами да записывал на распаренной бересте буквы с пририсованными сверху черточками – титлом. Что уже означало не буквы, а цифры.

Заметив посетителя, старик поднял голову:

– Вам чего, господине?

– Христофор Кузьмич?

– Ну я…

– Мне бы про лодейные припасы узнать.

– Добро, – старший приказчик кивнул и тут же перешел к делу, предварительно уточнив размер ладьи, количество экипажа и предполагаемую продолжительность плавания.

– Значит, в Царьград, с греками, собрались… Побыстрее бы надо – скоро все уйдут. Останутся только те, что до Киева.

– Так что с припасами? Я, видите ли, в первый раз… Сколько чего надо-то?

– Говорите, два десятка человек? С полсорока… так… На сорок и полсорока ден… Вам надо бы солонины… две дюжины бочек, да еще три дюжины бочонков вина, да мучицы… мучицу вам лучше в Киеве, там дешевле. Сами знаете, у нас нынче неурожай может быть.

Своим деловым подходом Христофор Кузьмич прямо-таки восхитил Михаила, несмотря на все эти старообразные «полсорока». Ну да, так тогда и считали – «по сорок». Но этот же…

Старший приказчик охотно ответил и на вопросы про остальных корабельщиков.

– Да, да, они тоже почти все у нас заказывали.

Ага, вот оно что! Грек Галактион не только постоялый двор содержал, но еще поставками занимался.

– Почти все?

– Ну да. И «Святая София», и «Святой Николай», и «Буцефал» тоже.

– А «Гиперборея»? – весьма к месту вспомнил молодой человек.

Приказчик кивнул:

– И «Гиперборея» – тоже. Однако не только у нас, – старик задумчиво почмокал губами. – До сих пор не пойму, зачем им так много? У нас на полторы дюжины человек перебрали, да еще и пошли к Антипу… Но к нему не советую, очень уж дорого берет.

Ну, вот оно! Стараясь не спугнуть удачу, Михайла покусал губу. Вот оно… Значит – «Гиперборея»? Ну, пока что – только предположения…

– Ну а вот интересно – куда им столько? Зачем?

– Исидор-грек, с «Гипербореи» кормчий, говорил, будто бы рабов хотят купить в Киеве. Управиться побыстрее, сразу и дальше плыть – так что искать припасу некогда. Удобнее здесь взять. Ну, раз им так удобнее… Одначе… – Христофор Кузьмич почесал бороду. – Одначе, может, и прав кормчий. Гости торговые всегда ватагой плывут, караваном. В Киеве еще и боевую ладью нанимают… Ну да – ротозейничать некогда.

От всей души поблагодарив старшего приказчика, сотник спустился в корчму, где ему как раз принесли орехи и олус – густое пиво на пахучих травах, терпкое и горьковатое. Как раз под орехи.

В одиночестве долго сидеть не пришлось – ближе к полудню народишка в корчме заметно прибавилось, заходили и артельщики – плотники, каменщики, землекопы – и торговые гости – купцы. Невдалеке – через стол – уселась честная компания корабельщиков, судя по «цоканью» – новгородцев.