Сотник. Кузнечик - стр. 37

– Эклектика, говоришь, – профессор внимательно посмотрел на племянника. – И словечки какие знаешь.

– Мама научила, – улыбнулся тот. – Это у неё любимая прическа такая.

– Вообще-то эклектика – это смешение в одном предмете совершенно разных времён и стилей, – профессор отложил кортик в сторону и взялся за свои очки. – Ваше поколение такой терминологией редко оперирует.

– А что такое время, дядь Максим? – Димка тут же воспользовался шансом перевести разговор на интересующую его тему.

– Не знаю, – неопределенно пожал плечами профессор. – Да и никто не знает.

– Ну, я слышал, что время – это четвёртое измерение. Во всяком случае, очень похоже. Только непонятно, почему мы можем двигаться по времени лишь вперёд.

– Хм… Если так рассматривать… – Максим Леонидович задумался. – Если хочешь понять что-то очень сложное, сведи к простому. Например, возьми какого-нибудь жучка, который живёт на плоскости. Тогда ты можешь представить наше третье измерение в различных для него вариантах. Вот, к примеру, видишь, на потолке паучок?

Димка глянул на жирнющего паука, примостившегося в углу, и кивнул.

– Это Коша, один из наших самых ценных сотрудников, – улыбнулся профессор. – Он помогает нам размышлять.

Димка хихикнул.

– Смотри, его мир – это плоскость. Он живёт на плоскости, двигается на плоскости, кормится на плоскости.

– Но он же может перебраться на стену? – возразил Димка.

– Может. Но это будет просто другая плоскость, а угол между ними – просто эффект кривизны пространства. А вот теперь представь, что паучок сорвался? Что будет?

– Ну, вниз полетит… Ага, – сообразил Димка, – он будет двигаться по третьему измерению только в одном направлении.

– Верно, и изменить это направление он может лишь в том случае, если имеет специальные органы – например, крылья или специальные приспособления.

– Ага, а поскольку органов у нас нет, то вы пытаетесь сделать приспособления.

– Тут всё сложно, Дим. Вот, к примеру, паук, который живёт на потолке, силу третьего измерения ощущает одним образом, который на стене – другим, который на подоконнике – третьим. У каждого из них своё ощущение пространства и сил, которые в нем действуют. У них разное понятие об устройстве Вселенной. Даже логика у них разная. Для одного прыжок – смерть, для другого – риск, для третьего – обычный способ охоты.

– Как там твои анализы? – после паузы спросил задумавшегося паренька профессор.

– Да как… – Димка поморщился от внезапно накатившей боли и поёрзал в кресле, пытаясь расслабиться. – Три месяца они мне обещают.

– Немного, – профессор спрятал очки в карман и посмотрел на племянника. – Значит, времени нам с тобой терять нельзя.

Михайловская крепость. Край болота между Ратным и землями Журавля. Начало сентября 1125 года

Чья-то сильная рука встряхнула Кузнечика за плечо, выдёргивая из сна, как репку из грядки. Тимка чуть не подскочил на постели и ошалело захлопал глазами.

– Поднимайся, парень. Только быстро, – Макар прислушался к тревожным ударам в било, проникавшим через открытую дверь.

– А? Что? – не проснувшийся до конца Тимка попытался сообразить, где он сейчас находится. Казалось, вот только заснул в телеге, а тут на тебе – незнакомая изба откуда-то взялась, да и вообще, утро уже.

– Не знаю ещё, так просто тревогу не поднимают, – Макар поскреб бороду, раздумывая, что делать с мальцом. – Вот что. Я сейчас с дядькой Андреем в крепость отправлюсь, а ты тут тётке Верке помоги собраться. С ней в крепость и придёшь.