Соседка сверху - стр. 3

– Да, но сейчас уже поздно, и я была бы благодарна, если бы вы убавили громкость.

– Может быть, – Кирилл пожал плечами и отступил, потянувшись к двери, чтобы закрыть её и весь этот разговор.

Её рот открылся, выражение шока было очевидным.

– Может быть? Ты что, шутишь? Я вежливо прошу, а ты говоришь «может быть»?

– Я вежливо попросил раньше.

– Ты не просил, – она фыркнула, – ты зарычал на меня, как раненый медведь, и удрал, вместо того чтобы обсудить это как взрослый человек.

– Что нужно было обсуждать? Вы были громкими, я попросил прекратить это.

– Точно так же, как я прошу сейчас, – она подняла подбородок, – пожалуйста.

Кирилл стиснул зубы. Она не должна была говорить «пожалуйста». Он недовольно кивнул один раз и отступил, закрыв дверь перед её носом. Подойдя к дивану, он взял пульт и выключил фильм.

С него всё равно было достаточно. Пора немного размяться перед сном.

Но всё время, пока он растягивался, работая то одной ногой, то другой, он думал об этих глазах и чертовски идеальных веснушках.

POV Ивонна

***

– Ты бы слышала его, Хана, – Ивонна Бенуа понизила голос и изобразила акцент. – Не будь такой громкой.

Хана хихикнула, положив полотенца на витрину.

– Он наверняка говорил не так.

– Нет, но он был похож на придурка, – Ивонна нахмурилась, поправляя расставленные мыльницы. Чёрт бы побрал её соседа снизу за то, что он испортил ей выходной с Никой. – Я имею в виду, что он был слишком грубым.

– Мне жаль, что он испортил тебе выходной, милая, – Хана всегда использовала такие ласковые слова. Милая, дорогая, тыковка, гремлин – хотя это она приберегла для Ники, и Ника совсем не возражала. – Но ты должна признать, что шум становится существенным, когда Ника начинает бросаться с мебели, изображая из себя супергероя.

– Гимнастку.

Хана посмотрела на неё широко раскрытыми глазами.

Ивонна выдохнула и отступила, ещё раз оглядев витрину.

– Теперь она хочет быть гимнасткой.

– Ну, это, по крайней мере, реальная возможность. Я беспокоилась, что она навсегда останется привязанной к идее стать Чудо-женщиной.

При этих словах Ивонна усмехнулась, настроение поднялось. Её дочь действительно мечтала стать Чудо-женщиной. Очень давно.

Она даже настаивала на том, чтобы носить золотые наручники несколько недель подряд.

– Точно. Итак, вчера мы тренировались, пока ко мне не ворвался мистер Ворчун.

– Тренировались? – Хана сморщила нос. – Дома? О, Ивонна.

– Что? Весь день шёл дождь. Где ещё мы должны были это делать? В вестибюле здания?

– Ты могла бы выбрать любое другое занятие в дождливый день, всё, что не включает в себя приземление Ники всем весом на пол снова и снова. Я могу только представить, сколько шума было при этом, – Хана вздохнула и похлопала Ивонну по плечу. – Я знаю, что ты не любишь говорить Нике «нет», но это не делает тебя плохой мамой.

Это был прекрасный пример того, насколько хорошо Хана знала Ивонну. Она в одном предложении остановилась на каждой из неуверенностей подруги.

Но, опять же, Хана, может быть, и милая, но никогда не любила ходить вокруг да около.

– Пойдём. Эмма хотела, чтобы мы начали распаковывать новый товар до обеда.

Ивонна последовала за подругой через магазин в подсобку.

Она работала в «Сердце дома» почти три года, с тех пор как переехала в Рокфорд с ребёнком и машиной, полной одежды.