Соседка сверху - стр. 11
– Это сникердудлс.
– Прости? – он поднял брови. – Что такое сникердудлс?
Она прикусила губу, привлекая его внимание на секунду, которая длилась слишком долго.
– Ты никогда не пробовал сникердудл?
– Это не то печенье, которое я ел, когда рос в России.
– О, ты русский, – она кивнула, как будто он ответил на вопрос. – Мне было интересно, – в ответ на его взгляд она нервно провела рукой по воздуху, – твой акцент.
Кирилл смущённо коснулся волос.
– Всё это время я думал, что он исчез.
– Нет, он не суперсильный или что-то в этом роде. Всё в порядке.
– Очевидно, – он посмотрел на тарелку в её руках и шагнул ближе, потянувшись за угощением. – Можно мне?
Она кивнула, протягивая тарелку. Кирилл взял одно пушистое печенье и откусил кусочек.
Оно было таким же пушистым, как и выглядело, с нотками корицы под сладким маслянистым вкусом.
Всё это время мать Ники наблюдала за ним, широко раскрыв глаза.
– Вкусно.
– Хочешь ещё?
––
Вместо того чтобы взять одно, Кирилл выхватил тарелку из её рук.
Она открыла рот, протянула руку, чтобы взять тарелку обратно, но Кирилл преградил ей путь. Он повернулся, чтобы вставить ключ в замок.
– Эм… – её голос задрожал, когда он открыл дверь и вошёл внутрь, включив свет.
– Входи, – парень не оглянулся, чтобы посмотреть, последовала ли она за ним.
Она вошла, едва стоя в дверном проёме, сцепив руки перед собой.
– Я должна вернуться. Ника совсем одна.
– Она часто просыпается по ночам? – Кирилл поставил тарелку на кухонный стол и повернулся к холодильнику. Печенье и молоко. Это было по-американски, верно?
В его доме в России это не было традицией. Обычно они обходились минимальным набором продуктов.
– Нет. Она не делала этого с тех пор, как была младенцем. Она всегда хорошо спала.
Кирилл не мог не ухмыльнуться, наливая два стакана молока.
– Она изматывает себя в течение дня, я думаю.
Женщина проследила за его взглядом и кивнула.
– Возможно, ты прав.
– Ты заперла дверь?
Она снова кивнула, похлопав по карману, где, предположительно, лежал ключ.
– Тогда я уверен, что с ней всё в порядке, – Кирилл протянул ей стакан молока и подтолкнул тарелку с печеньем. – Возьми одно.
– У меня ещё две дюжины наверху, – но она взяла одно из тарелки и откусила, пока хозяин квартиры наблюдал за ней.
Новый опыт. Кирилл не возражал против общения с товарищами по команде, но ему было трудно заводить друзей вне хоккейной жизни. Даже в детстве он не любил пустой болтовни.
Пока они стояли, каждый ел печенье и пил молоко. Кирилл наблюдал за мамой Ники. Она не закрыла за собой дверь, впустив в фойе флуоресцентный свет из холла.
Вспомнив своё знакомство с Никой, Кирилл поставил стакан и вытер руки, сгоняя сахар и крошки.
– Я Кирилл.
Она улыбнулась, её челюсти усиленно работали, пока она не проглотила последний кусочек сникердудля. Она вложила свою маленькую руку в его и пожала.
– Я Ивонна.
Ивонна.
– Приятно познакомиться, – он отпустил её и прислонился к столу бёдрами.
Она кивнула и продолжила улыбаться ему. Кирилл не знал, стоит ли ему улыбнуться в ответ, предложить проводить её наверх или перекинуть её через плечо и показать свою двуспальную кровать.
Смесь чувств была совершенно новой для него.
– Ну, я, наверное, должна вернуться на этаж выше, – она указала через плечо, как будто ему нужно было уточнить, где она живёт.