#Сосед - стр. 11
– Я никогда не запрещал тебе работать! – рявкнул он.
– Ты намекал, что такой вариант тебя не устроит. Мы встречаемся только в будни и в определённое время, – я вскинула руками, – Я же не могу отпрашиваться с работы, чтобы потрахаться со своим женатым любовником.
Я резко замолчала, понимая, что перешла, когда—то проведённую им, черту: никаких истерик. Андрус повернул голову и посмотрел в окно, затем глубоко вздохнул и взглянул на меня.
Равнодушно.
– Чтобы завтра тебя здесь не было, – с расстановкой произнёс он.
– Андрус, прости, я переборщила…
– Ключи оставь в почтовом ящике, или замки сменят, – он мягко отодвинул меня, и пошёл на выход.
– Андрус, стой! – крикнула я в отчаянии.
Он не ответил, взял свою связку и громко хлопнул дверью.
Я уставилась на неё круглыми глазами, в полнейшем шоке.
Он что, меня бросил?
Ответ на свой вопрос я получила на следующий день – когда вернулась со встречи с Тасей в два часа пополудни. Написала несколько эсэмэсок ему, с извинениями и просьбой поговорить. Он не ответил.
Когда я вышла из лифта на своём седьмом этаже, я застыла как вкопанная. Возле квартиры стояли чёрные мусорные мешки. Я не сразу поняла, что было внутри, и даже попыталась просунуть ключ в замочную скважину, но тщетно.
– Какого хрена… – пробормотала я, набирая его номер.
Трубку не сняли. Я начала звонить ещё раз, брезгливо посмотрев на пластиковые пакеты. После череды длинных гудков, он наконец—то соизволил ответить.
– Я слушаю.
– Андрус, я не могу попасть в квартиру и здесь на площадке какие—то мусорные мешки стоят. Я ничего не понимаю… – затараторила я, снова и снова пытаясь справиться с замком.
– Я больше не оплачиваю эту квартиру, и предупредил хозяйку, чтобы она сменила замки. Твои вещи она собрала и выставила за дверь.
– Что?! – прошептала я.
– Ещё есть вопросы по данному поводу? – его голос был на удивление спокоен.
Я бы даже сказала – издевательски спокоен.
– Ты не можешь так со мной поступить, – сдавленно прошептала я в трубку.
– Я уже это сделал, – отрезал он и отключился.
Я переводила взгляд с телефона на запертую дверь, и обратно. Набрала его номер ещё раз – не ответил. Начала звонить снова – включился автоответчик.
– Дерьмо! – взвизгнула я, – Ты не можешь так со мной поступить!
Мой голос отчаянным эхом отразился от стен. Я прислонилась спиной к двери, медленно сползла вниз и приземлилась на один из пакетов. Пластик зашуршал, заскрипел под весом моего тела – противно и мерзко. Из глаз полились слёзы, а потом я откровенно разрыдалась – самым неприличным и отвратительным образом. Это нечестно… Я же ничего не сделала!
Не знаю, сколько я сидела вот так – проливая слёзы на площадке, возле когда—то «моей» квартиры. Я всхлипывала, давилась слезами, стучала головой по двери, снова всхлипывала. Пребывала в состоянии: «Обидно до слёз», да, именно так.
Соседская дверь приоткрылась, к косяку спиной прислонился Расмус. Скрестил руки на груди, посмотрел на меня внимательно и хмурясь.
– Что, доволен, скотина? Наябедничал? Радуйся, я здесь больше не живу, – прошипела я.
Он удивлённо приподнял брови. Усмехнулся и покачал головой.
– Я этого не делал.
– И я должна поверить? – я громко всхлипнула, и вытерла нос, размазав сопли по лицу.
– Можешь не верить, дело твоё, – он пожал плечами, и склонил голову набок, – Что будешь делать? Есть куда идти?