Sos! Мой босс кровосос! - стр. 7

– Я не думала о вас ничего плохого.

– О да, я прям это вижу, – не скрывая сарказма выдает Кротов.

– Вы, наверное, читаете такую литературу… а для чего, собственно?

– Ну как это для чего? Чтобы понять женщин.

– Но вы их все равно не поняли, – на мой комментарий Кротов ничего не отвечает. Встает с дивана, явно давая понять, что наш разговор закончен.

– Можешь идти, Снежана Викторовна. Если на тебя ничего не нароет служба безопасности, жди звонка. И готовь презервативы, – Господи, оно мне вообще надо? Как в принципе такому ненормальному можно отомстить? Мне не хватит не то что терпения, но и похоже смекалки.

– А последнее мне для чего? – как можно спокойнее спрашиваю я, вставая с дивана.

– Ты не знаешь для чего нужны гондоны? Для защиты, лапуль. Я ж тебе мозг буду трахать. Ты забыла?

– Спасибо, что напомнили. Ну, тогда до свидания.

– Давай. Ногти больше не грызи и не забудь про щитовидку.

Господи, дай мне сил, умоляю. Медленно выдыхаю и иду к двери. И стоило мне только взяться за ручку, как слышу:

– Снежана Викторовна, ответь еще на один вопрос, – нехотя поворачиваюсь к Кротову. – На каждую дырку находится своя… что?

– Своя? Это из какой сказки? Что-то я такое не припомню.

– Это не из сказки.

– На каждую дырку находится своя… палка?

– На каждую дырку приходится своя крышечка, Снежана Викторовна, – не скрывая улыбки выдает Кротов. – Можешь идти.

Ну погоди, скотина. Я тебе еще устрою мозготрах. Дождешься ты у меня, ой, как дождешься.

3. Глава 3

Глава 3

Хуже похорон, могут быть разве что похороны малоизвестного хрена. Нехотя вылезаю из машины и иду в сторону кладбища.

– Напомни мне, папа, за каким хреном мы топаем на эти похороны?

– За таким, что, если мы туда не придем, твоя бабушка вытрахает нам мозг. И нет, ее там не будет.

– Ну хоть одна хорошая новость. Что по поводу девчонки? Пробили?

– Можешь брать на испытательный срок.

– А поподробнее?

– Сирота. Отца лишили родительских прав, бухал. Мать умерла раньше. В пятнадцать лет попала в детский дом вместе со своей младшей сестрой. Папаша помер через полгода, сестра через год, от какой-то инфекции. Хоть по документам Снежана Викторовна числилась в детском доме, по факту она оттуда сбежала.

– Ну теперь понятно откуда воровские руки растут.

– Чего?

– Ничего, продолжай.

– Да, собственно, нечего продолжать. Ничего примечательного. Школу окончила с отличием, медицинский колледж аналогично. До недавнего времени работала в газетном киоске. Живет не по месту прописки в коммуналке, а у моей новой секретарши. Причем давно. Подозреваю, что она подобрала ее с улицы и поселила у себя.

– Ты серьезно?

– Да, мир тесен.

– Никаких приводов к ментам не было?

– Нет, чиста. Забыл еще. Она сменила фамилию. Зачем – неясно. Ее первая была даже благозвучнее новой.

– Ну что тут непонятного – не хочет возвращения к прошлому. Что-нибудь еще интересное есть?

– Нет. И мужиков у нее тоже нет. Максимально скучный образ жизни. Магазин, дом. Выгул собак. Все.

– Собак?

– Это не ее. Она за деньги с ними гуляет. Соседские.

– Ясно.

Когда мы оказываемся на месте захоронения, чувство отвращения к таким же скопившимся «страдальцам» достигает предела. Скукотища. Отхожу чуть дальше, сливаясь с толпой. День перестает быть скучным ровно тогда, когда мой взгляд цепляется за уже знакомое лицо.