Сорвиголова: Человек без страха - стр. 4
– Джеки, по-моему…
Не зови меня «Джеки», придурок.
– По-моему… – Слейд замолкает, не донеся до рта куриную ножку. – О чем я вообще говорил?
От запаха курицы-гриль Джека подташнивает, и он опускает боковое стекло машины.
– Ты спятил? А ну подними. Зима на дворе, а я легко простужаюсь.
Джек поднимает стекло, но не до конца. Ему по душе ночной морозный воздух. Прохлада отгоняет прочь лишние мысли, помогает сосредоточиться.
– Мёрдок, закрой чертово окно!
Сидящий на водительском сиденье Джек поворачивается к Слейду. У того на лбу пульсирует жилка, заметно выделяясь на жирной коже. Похоже, ночка выдастся тяжелая.
Джек поднимает стекло до упора.
– Так-то лучше. Старших надо слушаться, так что делай, как велено, малыш Джеки.
Сжав зубы, Джек крепко цепляется руками в перчатках за руль, мысленно представляя, как тот ломается на куски под его хваткой. Еще он представляет, как втыкает обломки руля Слейду в глотку.
– Поехали, Джеки. Взглянем, как живут богатеи, а одного даже навестим.
Джек не спеша вливается в поток машин. Чем дольше они едут, тем меньше ему придется заниматься ненавистным делом.
Они подбирают еще одного напарника, молодого парня по имени Ларкс. Джек несколько раз видел его в компании бритоголового мужика, что недавно нанялся к Риголетто вышибалой. Джеку Ларкс не нравился не только своим видом, который и вправду был жутковат – бледная, обтягивающая череп кожа, светлые, почти белые, жидкие волосы и водянистые голубые глаза. В нем отталкивало абсолютно все. Он постоянно молчал и никогда не улыбался, а лишь таращился на собеседника как рыба.
К нужному дому они добираются в начале одиннадцатого. Джек паркуется на противоположной стороне дороги и понимает, что их старый «кадиллак» выделяется на фоне остальных автомобилей как… ну, как «кадиллак» на фоне «ауди», «порше» и «мерседесов». Скрытностью тут и не пахнет.
Слейд протирает стекло и присматривается к дому. Во всех окнах темно.
– Что нужно делать? – спрашивает Джек.
Слейд не отвечает, а лишь достает пистолет и заряжает. Джек хмурится. Это что-то новенькое. Раньше в ход шли только кулаки да бейсбольные биты, а теперь? Пистолет?
Наконец Слейд отвечает.
– Чувака зовут Митчелл. Он кинул Риголетто, и теперь остальные инвесторы нервничают. Ясно?
– Риголетто хочет устроить над ним показательную расправу?
Слейд ухмыляется во все зубы, отбеленные до такой степени, что они кажутся пластмассовыми.
– Верно, Джеки. Расправу. И года не прошло, как ты с нами, а уже схватываешь все на лету. Внизу дом охраняет пара телохранителей – сперва разберемся с ними.
Слейд с Ларксом выходят из машины. Джек протягивает руку и достает из-под сиденья биту. Пистолеты ему не нужны.
Они перелезают через высокую ограду и оказываются в уютном садике. Слейд шагает по клумбам, с плохо скрываемым удовольствием топча аккуратно рассаженные цветы – и то и дело останавливается, чтобы ни одного не пропустить. Джеку это кажется глупостью, ведь для полиции следы могут стать важной уликой.
Впрочем, против Риголетто копы не пойдут.
Они обходят дом. Дверь черного хода сделана из крепкой древесины и выглядит образцом надежности – ее не пробьет и полицейский таран. Слейд опускается на колени и достает кожаный мешочек с отмычками. Выбрав пару тонких металлических прутиков, он принимается за работу, мурлыча под нос какую-то веселую мелодию. Джек взволнованно наблюдает за ним. Только на заданиях Риголетто у Слейда случаются приступы радости. А вот в спортзале, где он полюбил болтаться в последнее время, он лишь хмурится и сердито бурчит о своем боксерском прошлом и о том, что на ринге надрал бы Джеку задницу. Похоже, что для счастья ему жизненно необходимо нарушать закон.