Сороковник. Книга 4 - стр. 57

Вот неважнецкий из меня рассказчик, я всегда это говорил…

… Первый раз о Ледовиках, о Ледяных то есть, я узнал случайно: читал книгу о реликтовых животных и наткнулся на интересные заметки на полях. Не поверил, стал рыться в справочниках, перетряхнул библиотеки – и в Тардисбурге, и по соседству; даже в лавки букинистов заглянул. Собирал данные по крохам, раскапывал отовсюду и… заболел, в общем-то. Всерьёз и надолго заболел мечтой: найти это чудо природы. Ну не мог я смириться с тем, что они вымерли, как сердце чуяло – есть они ещё в этом мире, есть!

Там, в бою, когда она из провала выскочила – я её сразу-то не разглядел толком. Дыму полно, копоти… Степь горит, сверху драконы огнём поливают, будто мало нам. Русичи заорали: «Змей! Змей!» Ну, для них любая тварь подобного облика – Змей да Горыныч, руби, не жалко… А я, хоть и в дыму, но заметил: что-то не так. Змей – тот на брюхе ползал бы, а у этого экземпляра лапы так и мелькали. И толстый чересчур, непропорционально как-то. Потом уже, дома, когда сопоставил размеры, подумал: может, крылья так скукожены? Может, не Змей? Тот, если холодом дышит, промораживает в сосульку, человека потом на куски разбить можно. А у этого заморозка слабенькая, поверх только прихватывает, и, хоть обмораживает, но не до смерти. Может, какой-то иной вид?

Помнишь, я говорил о неорганике? Так уж устроено, что переход от живого к неживому встречается у реликтов часто. При смене жизненных фаз, хотя бы. Индрик, к примеру, развивается в каменном яйце, рождается живым, умирает – и снова обращается в камень. Так и Ледовички. Зарождаются они из особого кристалла, обрастают живой породой и лет через тысячу в конце концов рассыпаются в прах… Они потому и долгожители, что очень медленно стареют, камень ведь очень долго не поддаётся времени. Живут они в особых пещерах – кристаллических, в пластах очень редких минералов. Есть гипотеза, что слои с этой породой поднялись из самого сердца Гайи и потому до сих пор излучают её первозданную энергетику. Вот этой энергетикой Ледовички и питаются.

…Существа дивной красоты, Ваня, они словно высечены из монолитных сапфиров – если бы только такие могли существовать. Представляешь? Пасть у каждого такова, что мы с тобой, обнявшись, без труда там поместимся. И при всём – они не хищники, нет. Челюсти у них натуральные камнедробилки, чтобы пустую породу обгрызать со съедобных кристаллов. Ледовички находят пещеру для жительства и объедают её от шлаков, очищают. Но обычная скальная порода у них плохо усваивается, нужно излучение от тех самых кристаллов.

Представляешь, они в скалах роют огромные норы, и к ним ещё отнорки и переходы. Есть нора-спальня, нора-кладовая, где лежат кристаллы про запас, нора-схрон, отсидеться, чтобы люди не беспокоили, несколько запасных выходов… Вот для чего ещё нужны зубы: выгрызать ходы в скалах. Я сам видел: у них клыки не острые, притуплены и малость стёрты, как у лошади. И самая главная нора – это детская.

Им очень трудно появиться на свет, новым Ледовичкам. Нужен камень особой структуры, некий «живой» сапфир, с вкраплением искры энергетического минерала, того самого, из центра земли. Когда будущие родители находят такое яйцо, они переносят его в самую безопасную, самую энергетически насыщенную пещеру, укладывают в гнездо, и по очереди… нет, не высиживают, а, пожалуй, вылёживают, свернувшись вокруг. Если для птенца нужно тепло, то будущему Ледяшке нужен холод, ровный, непрекращающийся, чтобы, наконец, вкрапленная в камень искра ожила – и стала прорастать, сперва снежинкой, затем, наращивать костяк, мышцы, шкурку… Чем дальше развитие, тем должно быть холоднее, и так полгода, пока малыш не сформируется полностью. И следующие полгода – постепенное потепление, чтобы детёныш адаптировался к миру, в котором предстоит родиться.