Сорняк, обвивший сумку палача - стр. 21
– И помнишь, – отец высказал запоздалую мысль, – что завтра приезжает тетя Фелисити?
Мое сердце упало, словно батискаф профессора Пикара.
Сестра отца сваливалась на нас каждое лето, приезжая из Хэмпстеда. Хотя у нее не было своих детей (возможно, потому, что она никогда не была замужем), тем не менее у нее были весьма удивительные взгляды на должное воспитание потомства, взгляды, которые она никогда не уставала громко излагать.
«Детей следует пороть розгами, – частенько говаривала она, – чтобы они не подались в политику или юриспруденцию, в случае чего их следует дополнительно утопить». Что довольно мило подытоживало всю ее философию. Все же, как у всех грубых, суровых тиранов, в ней таились несколько капель сентиментальности где-то глубоко внутри, временами выплывавшие на поверхность (чаще всего на Рождество, но иногда, с запозданием, на дни рождения), когда она наваливала на нас тщательно отобранные подарки.
Даффи, например, жадно поглощавшая «Мельмота Скитальца» и «Аббатство кошмаров»[21], получала от тетушки Фелисити экземпляр комиксов «Джумбо», а Фели, отродясь не интересовавшаяся ничем, кроме косметики и собственной прыщавой шкурки, открывала пакет, чтобы обнаружить в нем пару гуттаперчевых автомобильных калош («Идеально для ремонта машины в сельских условиях»).
И тем не менее однажды, когда мы подшучивали над тетушкой Фелисити на глазах у отца, он пришел в ярость, как никогда на моей памяти. Но быстро совладал с собой, прикоснувшись пальцем к уголку глаза, чтобы унять нервный тик.
«Вам когда-нибудь приходило в голову, – спросил он этим своим ужасным спокойным голосом, – что ваша тетя Фелисити не такая, какой может казаться?»
«Ты имеешь в виду, – нанесла ответный удар Фели, – что она только изображает из себя чокнутую?»
Я могла только возбужденно наблюдать за ее смелостью.
Отец мгновение испепелял ее фирменным яростным взглядом льдисто-голубых глаз ле Люсов, затем развернулся на каблуках и вышел из комнаты.
«Боже ж ты мой!» – сказала Даффи, но только после того, как он скрылся из виду.
Так что мерзкие подарочки тети Фелисити мы продолжили принимать в тишине – по крайней мере в моем присутствии.
Не успела я припомнить все ее злоупотребления моим собственным добрым нравом, как отец продолжил:
– Ее поезд прибывает в Доддингсли в пять минут одиннадцатого, и я бы хотел, чтобы ты ее встретила.
– Но…
– Пожалуйста, не возражай, Флавия. Я планирую уладить кое-какие счета в деревне. Оливия устраивает что-то вроде сольного концерта на утреннем чаепитии Женского института, а Дафна просто отказывается ехать.
Сожри мою селезенку! Мне следовало ожидать чего-то в этом духе.
– Я попрошу Мунди прислать машину. Закажу, когда он сегодня вечером придет к миссис Мюллет.
Кларенс Мунди – владелец единственного в Букшоу такси.
Миссис Мюллет оставалась у нас допоздна, чтобы закончить чистку кастрюль и сковородок, которую она делает раз в полгода; этот ритуал всегда наполняет кухню жирным горячим дымом и вызывает у обитателей Букшоу тошноту. По такому случаю отец всегда настаивает на том, чтобы отправить ее домой на такси. В Букшоу циркулируют различные теории о причинах, которые заставляют его это делать.
Очевидно, что я не смогу быть на пути в или из Доддингсли с тетушкой Фелисити и одновременно помогать Руперту и Ниалле ставить кукольное шоу. Мне просто придется расставить приоритеты и первым делом заняться наиболее важными делами.