Соперница королевы - стр. 9
Пенелопе пришлось смириться с тем, что ей многого пока не понять. Она оглядела свой безыскусный наряд и внезапно растерялась.
– Твоя рассеянность тебя погубит. – Графиня больно ущипнула ее за руку.
Огромные двери отворились. Леди Хантингдон и Пенелопа вошли и остановились у входа. В центре зала сидела королева, с ног до головы одетая в золотую парчу. Рядом с ней стоял Лестер, по-хозяйски положив руку на спинку трона. Пенелопа опустила взгляд, но все же тайком посматривала на королевских фрейлин в кипенно-белых нарядах, напоминающих стайку ангелов. Она немедленно возненавидела свое зеленое платье и, воображая, с каким наслаждением искромсает его на куски, принялась разглядывать сучок на половице, таращившийся на нее, словно глаз.
Наконец королева произнесла:
– А, леди Хантингдон. Покажите мне вашу подопечную.
Графиня подтолкнула Пенелопу, и девушка несмело вышла вперед. Она решила, что будет безопаснее смотреть королеве не в лицо, а на руки. Они оказались на удивление красивыми; по ним и не скажешь, что Елизавете почти пятьдесят – этот возраст представлялся Пенелопе невыразимо далеким. Наконец, остановившись в нескольких футах от расшитых золотом юбок, как учила графиня, она опустилась на колени, по-прежнему не сводя глаз с монарших рук. С такого расстояния ей удалось как следует рассмотреть перстни: огромный рубин (видимо, его предстоит поцеловать, если появится такая возможность), бриллиант квадратной огранки в эмалевой оправе, и, как ни странно, большой круглый жабий камень, совсем не подходящий к своим благородным собратьям. Кажется, жабий камень защищает от яда, смутно припомнила Пенелопа.
– Ближе, – послышался голос. Девушка неловко подползла на коленях. Длинные пальцы приподняли ее лицо за подбородок.
Грудь королевы была украшена жемчугом, лицо густо намазано свинцовыми белилами, маскирующими морщины вокруг глаз и рта. Елизавета улыбнулась, показав зубы цвета овечьей шерсти.
– Леди Пенелопа Деверо. – Она глянула на девушку из-под набрякших век и близоруко прищурилась. – Сколько тебе лет?
– Восемнадцать, ваше величество, – еле слышно ответила Пенелопа.
– Не так уж молода. – Королева словно подсчитывала что-то в уме. – Мы слышали, ты хорошо поешь. Это правда?
– Мне говорили, мой голос вполне сносен, ваше величество. – Пенелопа заметила, как все придворные подались вперед, дабы расслышать ее слова, будто она произносила нечто значимое.
– Если держаться уверенно, умение не столь важно. – Королева наклонилась. До Пенелопы донесся запах мускуса. Ей вспомнилось, как мать перед приходом гостей втирала мускус в шею и запястья. – С таким личиком ты посрамишь всех наших фрейлин, а если голос хотя бы вполовину хорош, произведешь настоящий фурор. – Елизавета сделала вид, будто говорит Пенелопе на ухо, однако любопытные фрейлины-ангелочки все прекрасно слышали. Она явно развлекалась.
Пенелопа невольно хихикнула; комплимент пришелся ей по душе. Благодаря королеве она оказалась в центре ситуации, которую пока не понимала. Несомненно, графиня не одобрила этот ее смех.
– Пожалуй, стоит взять тебя под крыло, Пенелопа Деверо. Вижу, у тебя есть чувство юмора. Только посмотри, какие постные лица меня окружают! – Девушка пригляделась: действительно, несмотря на роскошные наряды, фрейлины показались ей унылыми, как латинские глаголы. – Кроме того, ты наверняка нуждаешься в материнской заботе.