Сонам - стр. 15
– Должность и воинское звание.
– Число, месяц, год и место рождения.
Стоун говорил негромко, но четко и без запинки. Когда допрашиваемый заканчивал написание ответа, незамедлительно звучал следующий вопрос.
– Какие задачи ставились командованием на ваш последний боевой поход?
– Почему вы выбрали для сдачи в плен именно Мар-дель-Плата?
– Как вы решились на переход к берегам Аргентины без навигационных карт и с тем запасом горючего и продовольствия, которыми располагали?
– Какое вы имеете отношение к гибели бразильского крейсера «Байя»?
Шаффер старательно выводил слова, не поднимая головы.
– И последний вопрос, Шаффер, – Стоун вздохнул и откинулся на спинку стула, – Поднимался ли на борт Ю-977 кто-либо из высших чинов Германии?
Шаффер поднял глаза и некоторое время пристально разглядывал собеседника. Затем что-то быстро нацарапал на листе и, не поднимая головы, спросил:
– Это всё?
– А что? – не удержавшись, съязвил Стоун, – куда-то спешите?
Шаффер скривил губы в бессильной злобе, но промолчал.
– Ладно, – вздохнул Стоун, – у меня, действительно, всё.
– Конвой! – громко выкрикнул Шаффер.
Железная дверь, оглушающе лязгнув замком, открылась и на пороге возникла молчаливая фигура охранника.
Шаффер положил карандаш и, придвинув бумаги к Стоуну, встал из-за стола.
– Мой вам совет, господин атташе, – обронил Шаффер, пока конвоир застёгивал наручники на его запястьях. – Оставьте это дело, – он искоса взглянул на Стоуна, – только зря потеряете время.
– Вперёд! – скомандовал конвоир.
«Спасибо за совет, герр11 обер-лейтенант, – подумал Стоун, провожая взглядом Шаффера – но я сам как-нибудь разберусь».
Он ещё немного посидел, задумчиво уставившись в закрытую тюремную дверь, словно оттягивая неприятный момент, и лишь затем перевёл взгляд на стол. Там, призрачно белея в тусклом свете лампы, лежали исписанные мелким убористым почерком листы бумаги.
«Ну что же, герр обер-лейтенант, давайте одним глазком взглянем на ваши воспоминания…, – вздохнул Стоун, аккуратно придвигая стопку бумаги к себе, – пока след не остыл».
…несмотря на то, что дорога от офицерской казармы до штаба флотилии занимает от силы минут двадцать (да и то – прогулочным шагом), он уже больше часа кружил по каменистым тропкам центрального парка Кристиансанна, изредка кидая хмурые взгляды в сторону здания, в котором размещалось командование. Как бы он ни старался выглядеть и вести себя непринуждённо, всё же волнение и нервозность неизменно брали верх. Несколько раз он останавливался и судорожно выкуривал очередную сигарету, размышляя о том, что же могло послужить поводом для столь неожиданного вызова его в штаб флотилии. Оно и понятно: с самого момента назначения его командиром о нём будто начисто забыли, вынуждая томиться от безделья в то время, как его товарищи гибли на просторах Атлантики сотнями. Теперь – неожиданно вспомнили (и ощущение было, что явно не к добру).
Нет, конечно же, он готов к любому заданию, готов броситься в бой, пусть даже с превосходящими силами противника, и поступи такой приказ всего каких-нибудь пару месяцев назад – он бы не задумываясь так и сделал. Но теперь…, когда война (и это уже ясно даже полному идиоту) проиграна…
Больше того, пару дней назад осведомлённые люди шепнули, что в Верховной Ставке рождён приказ о затоплении всех судов (надводных и подводных), чтобы избавить флот от позора. Но это там, в Европе, а здесь, в Норвегии – молчок.